— Спокойной ночи, дядя, — я вернулся
к чтению книги, чтобы нагнать сон.
***
Ранним утром, когда только встало
солнце, мы тронулись в обратный путь и уже к обеду были в Остии.
Корабль, полностью подготовленный к плаванию, ждал нас, как и
экипаж, который слегка обленился после месячного ничегонеделания,
при том, что жалование им исправно платили. Но всё это быстро
выветрилось, когда часть села на вёсла, а остальные забегали для
работы с парусом. Скрипя деревом в уключинах, галера сначала
медленно тронулась в путь, огибая множество других кораблей,
которые стояли в порту, но затем, разгоняясь под мерные удары
барабана, синхронизирующего ритм гребцов, устремилась в море.
Галера шла в основном рядом с
побережьем и в основном днём, на ночь либо приставая к берегу,
либо, если это было невозможно, бросая якорь в таком месте, откуда
было бы видно окружающее пространство. Капитан хоть и знал путь,
всё равно опасался налететь на мель или подводные скалы, так что
морякам приходилось периодически измерять глубину под нами. Я же
был занят тем, что пытался вникнуть во все, чем занималась команда,
поэтому день посидел на вёслах, работая столько, сколько позволяли
мои невеликие силы, в полной мере осознав, что тело ребёнка просто
ещё не готово к таким огромным физическим нагрузкам. А как только
мышцы восстановились, отправился к тем, кто занимался парусами,
помогая и вызнавая у них всё, что они делали, и так раз за разом
обошёл всех, вернувшись обратно к капитану, который обрадовался
было, что я от него отстал, но счастья его хватило всего на неделю,
поскольку, узнав и поняв обязанности каждого, я вернулся к тому,
кто это всё контролировал.
Вечером команда обычно коротала своё
время за игрой в кости, и капитан принимал в этом самое живое
участие. От нечего делать я подсел к играющим, которые под удары
стакана азартно выкрикивали ругательства, когда кубики костяшек
выкидывали сумму меньшую, чем у соперника. Судя по увеличивающейся
кучке серебра у ног капитана, ему сегодня явно везло, и всё меньше
желающих было с ним играть, опасаясь за свои деньги.
— Ну, кто ещё?! А?! Кто ещё, сыны
каракатиц, хочет со мной сразиться? — щёки у капитана
раскраснелись, а глаза возбуждённо блестели.
Я положил шиллинг перед ним, и,
мгновенно давшие мне место в кругу матросы, весело зашептались. Они
знали про наши взаимоотношения с ним, так что игра явно становилась
интересной.