— Уж я этого не допущу, можете не сомневаться, — как можно
тверже сказал я, как будто имел прямой доступ к небесной
канцелярии.
Хотя, кто сказал, что это не так? Все-таки, медицина будущего
это для девятнадцатого столетия и в самом деле чуть ли не
чудодейственная магия. Эх, по большому счету, Суворову сейчас было
бы неплохо организовать комплексную медицинскую проверку организма
и пройти курс лечения, а потом и реабилитации. Уж тогда он бы был к
началу новой войны, как новенький. Я представил Александра
Васильевича весело прыгающим по палате приемного отделения клиники
двадцать первого века и невольно усмехнулся.
— Вот теперь ты понимаешь, почему англичане так хотят тебя
уничтожить? — тихо спросил Суворов. — Вот почему я не могу
отпустить тебя вечером, без сопровождающих по нашему городу. Где
твой прожорливый охранник, этот забавный Бабаха?
— Послушайте, милостивый Александр Васильевич, почему вы
разговариваете с Виктором так, будто он посланец самих небес и
способен решать, кому жить, а кому нет? — изумленно спросил
Кутузов. — Или все слухи о нем и вправду имеют какое-нибудь
правдивое объяснение?
Суворов не успел ответить, потому что дверь в гостиную
распахнулась и в комнату гурьбой вошли Кушников и другие адъютанты.
Их было человек пять и одним из самых последних вошел Бабаха,
удовлетворенно вытирая усы.
Я знал, что он так делал обычно после того, как ему удалось
сытно потрапезничать. Конечно, вот почему он задержался, наверняка
сидел в трактире с самого обеда и обжирался.
В гостиной сразу стало шумно и весело. Суворов забыл про свои
вопросы и только многозначительно моргнул мне, когда я повторил,
что вынужден покинуть их и отправиться по неотложным делам. Кутузов
пожелал еще некоторое время провести со своим бывшим начальником. Я
поманил Бабаху следом за собой и мы вместе вышли из особняка
Хвостова.
Времени катастрофически не хватало и я приказал вывести Смирного
и Булочку, наших неизменных буцефалов еще с похода на Индию. Мы
забрались в седла и поскакали по улицам Петербурга. Хоть и
вечерело, но все еще было светло. Весна уже постепенно превращалась
в лето и погода стояла на удивление теплая.
— Слушай, вашблагородь, чего мы едем непонятно куда на ночь
глядя? — почти сразу заныл Бабаха. — Я так наелся, что у меня
сейчас брюхо трясет от езды на лошади. Мне плохо, вашблагородь.