— Ах ты прожорливый дармоед, — сказал я вполголоса, размышляя
над тем, успею ли я к ужину у Ольгиного папеньки. — Ладно,
оставайся дома и отдыхай, все равно ты сейчас за мной не
угонишься.
Я ударил Смирного пятками и поскакал быстрее, а Бабаха и впрямь
начал отставать.
— А ты точно не попадешь в какую-нибудь темную историю? —
недоверчиво прокричал он мне в спину. — Подожди, я тебя не
догоню!
— Я сказал, оставайся дома! — крикнул я снова и добавил: —
Только не попадайся на глаза князю, не то он сдерет с нас обоих
шкуру.
Бабаха послушался меня и вскоре действительно отстал, а я поехал
дальше еще быстрее, не обращая внимания на злобное ржание Смирного.
Коню тоже не нравилась быстрая езда, он предпочел бы пройтись
шагом, но я опаздывал к любимой девушке и представлял, как она ждет
меня и заставлял Смирного ехать все быстрее и быстрее.
Только чуть не столкнувшись на одном из перекрестков с каретой,
я сбавил темп, но все равно ненадолго. В голове крутились образы
обожаемой Ольги и я уже предвкушал, как буду сидеть напротив нее во
время ужина и обмениваться с ней лукавыми взглядами и поддакивать
ее простодушному отцу.
А там кто знает, может быть и удастся коснуться ее ножки под
столом и увидеть, как мило краснеют ее щечки. В общем, я много ждал
от этого ужина.
Но действительность разбила все мои радужные надежды. Когда я
вошел в огромную гостиную, откуда доносились голоса гостей, лилися
негромкий серебристый смех и позвякивали приборы, оказалось, что на
ужин пригласили не только меня.
Ладно бы, что на пиршество явились ровесники графа Симонова,
пятидесятилетние напомаженные аристократы, дамы в платьях с
корсетами и мужчины в нарядных костюмах, в этом не было ничего
страшного, в конце концов, они мне нисколько не мешали. Но, помимо
этих пожилых людей, за столом, вокруг Ольги, сидели и ее ровесники.
Причем других девушек, кроме моей возлюбленной, не было, а вот
парней целых трое, причем все, сразу видно, графы или княжеские
сынки, разодетые в пух и прах, сверкающие бриллиантами и золотом,
аж глазам больно смотреть. Когда мне представили, они
пренебрежительно посмотрели в мою сторону, не потрудившись даже и
кивнуть.
Двое из них сидели напротив Ольги, как раз на тех местах,
которые я в своих мечтах оставил за собой, а еще один сидел рядом,
по правую руку, и то и дело невзначай касался обнаженного локтя
юной графини.