– Ас, ну зачем? – говорю я брату.
– Для души, – улыбается он.
– Купи себе фирменную дубленку, – говорит папа.
Резким рывком тронулся поезд, и в пыльном окне от меня медленно уплывал этот город. И эти люди. Каждый из нас – такой. Уезжаем и оставляем любимых на перроне. Только и остается, прижавшись к стеклу, пекинесом смотреть, как они уходят в прошлое.
А будущее. Не люблю я его. В будущем нет чего-то настоящего.
В Воронеже в купе подсела девушка в леопардовом платье. До этого я ехал один и было неплохо. Проводница принесла чай с лимоном, и мы разговорились с Наташей – так звали девушку в леопардовом платье. Вот только платье она сменила на серый спортивный костюм – я даже выходил из купе, когда она переодевалась.
Наташа съела зеленое яблоко, йогурт и вытащила бутылку с мутной жидкостью.
– Хотите домашнего вина? – сказала она, нелепо подмигнув левым глазом.
– Чуть-чуть, – сказал я и лихо (как мне тогда казалось) откупорил бутылку.
– Лихо, – сказала она и тут же подставила стакан из-под чая. Лимон так и лежал на дне безжизненным сморщенным неудачником.
Я налил ей и себе, а потом еще. И еще раз еще. Через полчаса Наташа была достаточно пьяна, чтобы рассказывать о себе. А я был достаточно трезв, чтобы слушать, кивать и улыбаться.
– Ну я-то спала с его другом один только раз. Представляешь, ОДИН раз. Выпили, туда-сюда. Эпик фейк.
– Фейл. Ты хотела сказать «эпик ФЕЙЛ». А теперь-то куда?
– Во Вьетнам, – Наташа глотнула вина и улыбнулась. – Не знаю, но вот мне кажется, что там мне будет хорошо. Не хочется тратить время на пустые разборки из-за какой-то одной пьяной ночи. Я хочу, чтобы у меня был миллион таких ночей.
– Ну а вот вернешься ты назад. И что потом?
Мне не очень и хотелось слышать ответ, но и спать желания не было.
– А потом – суп с кротом.
– С котом. Ты хотела сказать «с котом», – сказал я.
– Точно. Расскажи-ка о себе. Твоя очередь.
– Ну, живу в Питере. Читаю тупые лекции о тупой профессии, чтобы…
– Лекции? Ну ничего себе! А на каком факультете?
– На факультете журналистики.
– Так ты журналист? Как Познер? Напишите обо мне книгу, Познер. Никто никогда не писал обо мне. А у меня есть много-много интересных историй.
– Разве что репортаж. Или информационную заметку.
– Заметку? Тоже неплохо.
Мы пили и пили, и она еще рассказывала о чем-то. Но я только смотрел куда-то в окно – поезд бежал через маленькие полузаброшенные деревни. В некоторых домах жили люди, и я думал о том, что у каждого из них есть миллион историй, о которых еще не написаны книжки.