– Защиты, префект.
– От кого?
– Я скажу тебе правду. Служить шпионом мне всегда нравилось – я удовлетворял своё любопытство и тягу к опасности, да ещё получал за это деньги. Но не все шпионы доживают до старости. Некоторые, как говорят, уходят в пустыню и не возвращаются, ибо слишком много тайн они знают, слишком многое могут рассказать. А меня, как только я выйду от тебя, уже никто не увидит. Даже до городских ворот не дойду. Защити меня от Каиафы.
– И это всё?
– Да. Я хочу уехать. Скрыться ото всех. Посвятить себя Богу.
– Стать священником?
– Нет. У нас священниками просто так не становятся. Они рождаются в избранном Богом роду. Я же простой еврей. И хочу просто служить Богу, как смогу.
– Странные дела творятся в старом городе Иерусалиме! Бывший шпион хочет стать отшельником. Богач из Аримафеи и член Синедриона устраивает какую-то возню, чтобы облегчить страдания преступнику хочет похоронить какого-то самозванца, которого этот же Синедрион и приговорил к смерти. Моя жена, чистокровная римлянка, просит за него, как обычная служанка. А как только умирает самозванец, гремит гром, сверкают молнии и трясётся земля. Воистину он был необычным человеком. Хорошо, я огражу тебя от мести Каиафы. Сегодня ты переночуешь в темнице, а завтра рано утром тебя выведут за городские ворота.
– Спасибо, префект. – Шпион поднялся с колен.
– Молись обо мне, – произнёс префект. – Я знаю, ты поверил Иисусу. Может, он услышит твои слова. Молись обо мне.
– Благослови тебя Бог, префект.
Шпион вышел через заднюю дверь. Дверь снова открылась, и вошёл немолодой человек в неброской простой одежде.
– Снова ты, Иосиф из Аримафеи? – спросил Пилат.
– Да, префект.
– Зачем тебе ещё и хоронить Иисуса? Кто он был тебе?
– Он был моим учителем.
– И ты не боишься говорить мне об этом вот так, прямо?
– На всё воля Божья, – спокойно сказал Иосиф.
Пилат помолчал, пристально разглядывая посетителя.
– Хорошо. Я прикажу отдать тело тебе. Хорони его так, как вы это делаете.
Иосиф поклонился и повернулся уходить.
– Ты ненавидишь меня? – спросил вдруг Пилат.
– Нет, префект. Я благодарен тебе за помощь. И у меня к тебе нет ненависти. Нельзя ненавидеть секущую тебя плеть. Ненавидишь того, кто её держит.
– Ты ненавидишь своего Бога?
– Тоже нет. Я не знаю, почему это случилось. Я не знаю, к чему это приведёт. Я не знаю, хорошо это или плохо. Случилось то, что должно было случиться. Если бы Иешуа не претерпел ради нас, Бог бы нас не простил. Иешуа должен был пострадать за нас. Разве можно ненавидеть отца и мать? Даже, если они наказывают тебя? Осознание правоты наказания придёт со временем, если это неясно сразу. Нет, префект. Я только скорблю о смерти учителя, – Иосиф повернулся и вышел.