Закончилось всё это тягостным молчанием. Гнетущая тишина, казалось, давила на обоих – отца и сына. Прервали её они оба одновременно – отец торжественно обещал не влезать больше в дела сына и только просил его больше не устраивать подобных эскапад, а сын, в свою очередь, торжественно обещал изменить свой образ жизни насколько получится и просил отца не умирать ещё долгое время. Окончание сцены ознаменовалось припадением мистера Ричарда к ногам отца с мольбой о прощении и повторением его обещания об изменении образа жизни. Выздоровевший вдруг отец, в свою очередь, поднял сына от своих ног, прижал к груди и повторил своё обещание. Кульминацией были реки слёз, пролитых обоими Свордами, за которыми наблюдали в умилении и благоговении слуги в дверях. Мистер Клейсорн решительно пресёк затянувшийся спектакль и, выставив слуг, приказал сэру Сворду лечь в постель, предварительно дав выпить ещё одну невкусную микстуру, а мистеру Сворду срочно вкусить что-нибудь съедобного с большой порцией бренди. Поочередно шмыгая носами, отец и сын нехотя выполнили указания врача. Тот дождался ухода из спальни сына, ровного и спокойного дыхания отца, заснувшего после лошадиной дозы успокоительного, и тоже стал собираться. В столовой он был насильно усажен за стол и напоён рюмкой того, что предписывал Ричарду сам. Отказавшись от чрезвычайно позднего ужина и дав себя уговорить только на рюмку бренди с сигарой, он просветил утолявшего голод мистера Сворда о том, что происходило здесь все полгода его отсутствия. Ричарда весьма позабавили умозаключения бездельников света о нём и удивили проклятия его отца по адресу мисс Баттон, о которой он сам давным-давно забыл. Он между делом поинтересовался, как поживает чудаковатое семейство. Мистер Клейсорн, однако, смог его просветить только о благотворительной деятельности Джулии, которая, находясь в Лондоне, не взяла в привычку ездить на балы и в театры, а посещала приюты и больницы, предлагая где деньги, где свою помощь. Забывшийся врач с восторгом рассказывал своему удивлённому собеседнику об успехах девушки в роли медсестры, а так же её грамотном финансовом руководстве упомянутым приютом. Опомнившись, он безразлично поведал о фуроре Милисент в обществе, о многочисленных интрижках миссис Баттон, о победах среди матрон и их дочек Артура, о том, как изумительно был отделан городской дом этого семейства, благодаря вкусу миссис, и каким успехом и большой ценностью пользовались борзые и гончие из псарни мистера Баттона. Ричард задумчиво жевал холодное мясо. Он ведь просто так спросил о мисс Баттон. И то потому, что его отец её почему-то клял, на чём свет стоит. Глядя на зардевшееся лицо врача, Ричарду пришла в голову мысль, не являются ли горячие похвалы того ей чем-то б