Какая вопиющая непочтительность! Господин, понимаешь, торопится,
едва не бежит, а этот журавль вышагивает себе как по любимому
болоту!
Журавль?
Я вспомнил лицо, скрытое за служебной маской карпа; лицо,
которому лучше было притвориться безликим воплощением позора,
нежели открыться людям. Настоящие каонай идут на службу к
дознавателям, чтобы вернуть утраченное лицо ценой жизни. Зачем на
службу пошел ты, Широно? Чего ты хочешь? Что не успел подарить тебе
дознаватель Абэ, если тебя унаследовал я? Господин Сэки не
предупреждал меня насчет твоих стремлений и их цены; впрочем, он и
насчет Мигеру меня не предупреждал. Просто сказал, что это знание
способно сильно отяготить жизнь дознавателя…
За свою семью я не беспокоился – отцовский приказ не раскрывать
рты попусту для них много значил. Беспокойство вызывал разве что
бойкий язычок Каори, но с другой стороны – кто ей поверит? У такой
дома и Небесная Черепаха проживает, и вся дюжина богов счастья…
Я взял себе на заметку выкроить свободное время – и самым
тщательным образом расспросить Широно с глазу на глаз, без
посторонних. Судя по тому, как легко складывалось дознание о
фуккацу разносчика Мэмору, со свободным временем проблем не
ожидалось.
– К вам посетитель, Рэйден-сан, – уведомил секретарь, едва я
переступил порог. – Ждет в общей приемной.
– Благодарю, Окада-сан.
Посетителя я узнал с первого взгляда. Углы невпопад и вислые
усы: горшечник Сэберо с Малого спуска. Внешность
запоминающаяся.
– Доброе утро, господин дознаватель! Я должен вам
сообщить...
– Идем в мой кабинет. Там и сообщишь.
Зонт я оставил в коридоре, как и Широно – свою шляпу. И все
равно, втроем мы в кабинете едва уместились. Краем глаза я
наблюдал, как длинномерный Широно аккуратно складывается в углу,
словно богомол или палочник. Когда слуга стал занимать совсем
немного места, он достал письменные принадлежности. Интересно, у
покойного господина Абэ кабинет был больше моего? Не знаю. Похоже,
за годы службы Широно наловчился вести протокол в любом закутке.
Полезное умение, да. Или врожденная способность тэнгу? Такая же,
как и талант делаться незаметным, когда Широно стоит и не
шевелится? Особенно если стоит у дерева или дощатого забора…
– Назови себя, – обратился я к горшечнику.
Кажется, он хотел спросить: «Зачем?» – но вовремя проглотил
вопрос. Это он молодец. Избавил меня от лишних разъяснений.