Третьего пришлось встретить клинком.
Пока люди на стенах заново зажгут огонь. Пока Ганс приведет в
порядок охрипший голос. Пока Энши сможет поймать едва слышный
отголосок, напитать силой стихии, атаковать…
Этот план был обречен с самого начала.
Врагов слишком много. Каждый знает, кто перед ним. Каждый хочет
разорвать на куски, отомстить за столько лет в заточении. О, Энши
понимал их как никто — ведь в нём тлели угли того же костра. Только
и ждали императорского отказа, нужной искры, чтобы вспыхнуть
ослепляюще и смертельно.
Бессмертие — всего-то дар не умирать. Оно не даёт бесконечной
выносливости, не спасает от усталости, не прячет боль. В бою «один
против многих» оно лишь продлит агонию, когда силы защищаться
иссякнут.
Энши уставал.
Уже не осталось сил радоваться необычной покорности Ганса. А
ведь паладин действительно подчинился: скрипнул зубами, услышав
приказ, но засунул свою гордость поглубже в доспехи и держался под
защитой жрецов. Не отставал ни на шаг. Энши чувствовал его за
спиной точно так же, как глупую готовность шагнуть за черту,
разделяющую безопасность и верную гибель. О, до этого мгновения
осталось совсем немного. Что Ганс сделает потом — Энши не знал.
Вопреки всему, надеялся на удачу и случай.
Момент, наконец, настал.
Чтобы испепелить очередную безликую тварь, не хватило мига. Но
боль так и не пронзила неудачно подставленное плечо. Энши зло
зашипел, выругался, увидев перед собой широкую спину паладина.
Вылез! Проклятый дурак, следующий никому не известным законам
чести! Вылез и подставился под удар, рискуя теми ошметками свободы,
что Энши ещё мог получить от ключа. Из всех жизней, которые сейчас
приходится защищать, нельзя потерять только эту одну!
И ею так охотно жертвуют, лезут в заранее проигранный бой.
— Тупица!
Два голоса слились в один. Энши — раздосадованный и злой. Он
дернул Ганса назад, подставляясь под удар: зачарованные доспехи не
преграда сотканным из тьмы клинкам. Ганса — ошарашенный и
неверящий. Ведь он увидел пронзенную насквозь грудь
бессмертного.
Но бой не замер.
Не замедлился ни на миг.
Энши ударил наотмашь, не обращая внимания на кровавую горечь во
рту и боль, рвущую когтями грудную клетку. Голова очередного
тёмного слетела с едва обозначенных плеч, развеялась чёрным
туманом. Этот не мёртв и скоро воскреснет, вольётся назад в
бесконечный поток атакующих.