Чтобы отвлечься, Безымянный принялся насвистывать и так увлекся,
что почти забыл, где он находится. Во всяком случае, так было до
того момента, пока Безымянному не показалось, что он слышит
приглушенный стук копыт. Сердце забилось вчетверо быстрее, чем
обычно. Может быть, даже быстрее, чем с утра, когда он удирал от
Каттинара и его дружков. Приемыш резко оборвал мотив пастушьей
песни, которой только что пытался подражать, и замер, пытаясь
понять, был ли этот звук только плодом его воображения — или по
Старой дороге в самом деле кто-то ехал. Несколько секунд спустя ему
почудилось, что он слышит конское ржание.
Мальчик набрал в легкие воздуха и закричал:
— Помогите!.. По-мо-ги-те мне! Я здесь!..
Если он слышит их коней, значит, дорога совсем близко. Кто бы
они ни были, они должны его услышать. Перед глазами уже вспыхивали
алые круги, но Безымянный продолжал кричать:
— Сюда! На помощь!..
Он догадывался, что эти люди не имеют ничего общего с жителями
их деревни — они ехали со стороны Энмерри, в то время как
крестьяне, если бы они отправились на поиски, пришли бы с
противоположной стороны, и, разумеется, пешком. Но в тот момент ему
было плевать на то, кем могут оказаться эти всадники. Ему хотелось
только одного — чтобы его услышали и вытащили из болота.
Безымянному почудилось, будто со стороны дороги кто-то закричал
ему в ответ. Он замолчал, чтобы проверить эту догадку.
— Мы ....же ....дем! ....жись! — чуть слышно донеслось до
Безымянного. Кричал мужчина.
Только тут приемыш сообразил, что, немного отойдя от тракта, его
добровольные помощники окажутся в самой опасной части топи. Если
они прибыли издалека, то могут и не знать об этом. От мысли, что он
только что, возможно, заманил в смертельную ловушку сразу несколько
человек, волосы на голове у приемыша встали дыбом.
— Стойте! Там болото! — завопил он, привставая на бревне. — Я не
знаю, как сюда добраться! Здесь кругом трясина! Топь!!
Откричавшись, он прислушался. В ответ не донеслось ни звука.
Сердце у приемыша тоскливо сжалось. Если неизвестные решат не
рисковать и повернут назад, ему конец.
Несколько минут он напряженно вслушивался в тишину, потом, не
удержавшись, крикнул:
— Ээээй!
— Мы скоро будем, — отозвался тот же голос, но уже гораздо
ближе. — Сколько ты еще сумеешь продержаться?..