– Думаю, найдется, – приветливо
улыбнулся Тао-Фан. – Даже уверен на сей счет!
– Осмелюсь поинтересоваться, о чем
идет речь? – выговорил китаец.
– Об информации, разумеется, – с
готовностью сообщил Князь.
– Вот как? – слегка вздернул густые
белые брови хозяин. – Признаюсь, я польщен! Нечто, укрытое от
всепроникающего взора самого Вана духов, но известное мне, простому
купцу Ли…
– Ну, не такому уж и простому, –
хмыкнув, перебил его гость. – Или Великий Союз триад уже не числит
вас своим агентом в России?
– Всего лишь торговым агентом,
Ван.
– О, не скромничайте, уважаемый! –
усмехнулся Тао-Фан. – К вам не из III Отделения пришли!
– Позволено мне будет узнать, что
конкретно вас интересует, Ван? – по лицу хозяина можно было легко
предположить, что он, случись у него выбор, предпочел бы вести
разговор с жандармами.
– Мир-донор, – охотно ответил Князь.
– Или, как его иначе именуют, Отрезанный мир.
– Оба названия достаточно неточны, я
бы даже сказал: условны, – не преминул с деланой рассеянностью
заметить Ли.
– Ну, вы же меня поняли, – уже будто
бы в некотором раздражении пожал плечами дух. – Да дело и не в
терминологии. Мне нужен путь туда. И я знаю, что у вас, в
Поднебесной, таковой известен.
– Увы, если сие и так – то только не
триадам, – покачал головой китаец. – Вот монахам – возможно, но они
умеют хранить свои секреты. А мы не имеем привычки лезть в их
дела.
– Неужели? – насмешливо прищурился
Тао-Фан.
– На том издревле стоит Китай. Три
столпа Поднебесной – чиновничество, триады и монахи – каждый сам по
себе.
– Что ж, очень жаль, – неожиданно не
стал спорить дух. – А ведь за информацию я готов был щедро
отплатить. Не желаете узнать, чем именно?
– Думаю, не ошибусь, если скажу: тут
мне лучше остаться в неведении… – хмуро бросил торговец.
– Быстрой и легкой смертью, –
проигнорировав его ответ, заявил Князь. – Но раз вам нечего мне
предложить…
Разом побледнев, Ли тяжело осел на
прилавок и судорожно схватился обеими руками за собственное горло,
ненароком смахнув при этом на пол несколько ярких безделушек.
– …значит вас ждет смерть иная –
мучительная и затяжная, – бесстрастно продолжил Тао-Фан. – Длящаяся
долгие, долгие годы. Десятилетия невыносимых страданий на пороге
Пустоты – не имея возможности оный ни переступить, ни отодвинуть…
Бр-р! – демонстративно поежился он. – Такого и злейшему врагу не
пожелаешь! Не так ли?