Я воспользовался лестницей и
выскочил на улицу, на ходу придержав двери для нагруженного
пакетами с медицинскими расходниками санитара. Тот кивнул в знак
благодарности, затем скользнул взглядом по моему гербу.
— О, ваше сиятельство…
— Извините, у вас закурить не
найдется? — обнаглел я. Ну вдруг.
Санитар воровато огляделся по
сторонам.
— Здесь вообще-то нельзя эцсамое,
ваше сиятельство, но там за углом… Правда, помойка рядом, уж
простите. Пованивает… Но наши туда бегают, когда некогда до курилки
идти…
— Благодарю, — я вытащил из
протянутой пачки одну сигарету и сунул за ухо, как делал старший
брат - Петька привез такую привычку из армии.
Дубак стоял такой, что даже сопли в
носу замерзали. Я прикурил от малюсенькой “Жар-Птицы” и закашлялся.
Да уж, давненько не грешил. Уже привык к здоровому образу жизни,
если не считать то, что меня накачивали какой-то химией и частенько
норовили убить.
С третьей затяжки меня повело, зато
нервы успокоились и мысли прояснились.
Почему Ирина никогда не рассказывала
об этом Семене Шувалове? Я слышал о нем только из уст Фроси, личной
модистки Штоффов. Да и то она сказала, что слухи о помолвке
остались слухами. А сейчас вот что выясняется.
Но ведь Ирка, когда мы придумывали
варианты спасти Матильду, была готова вступить в мой род. Вряд ли
она бы мне тогда солгала или утаила такую информацию - она могла
быть критичной и для моего Рода, нарушителей клятв мои предки не
любили. Значит, Ирка сама не знала. Иначе бы предупредила.
Неужели Матильда подсуетилась, когда
род Шуваловых заметно поредел после нападения на их усадьбу? Ведь
этот Семен унаследовал титул графа от дяди, покойного Аркадия
Павловича. Который, к слову, был очень дружен с покойными
родителями Ирэн…
Зачем это Матильде, в целом понятно:
с Шуваловыми они были дальней родней, вроде даже некоторые земли
граничили. Семен был хорош собой, в подходящем возрасте, со связями
за границей. И он был графом. Настоящим. В отличие от моего, герб
Шувалова не имел позорной черной ленты.
— Зараза! Чего ж не предупредила? —
тихо выругался я и выкинул окурок в консервную банку из-под бычков
в томате, что явно служила пепельницей для местных медиков.
Ладно, морду мы пока бить никому не
будем, хотя руки у меня ой как чесались. Сперва выясним, чья это
была затея. Может статься, что у меня при всем желании и вовсе не
окажется никаких прав на Ирину. А может сложиться и так, что
помолвку признают недействительной.