Каково же было его удивление, когда тропинка резко повернула от
зарослей и повела его вниз, к оврагу.
«Кажется, я что-то такое припоминаю, — напрягся Андрей. — Где-то
тут любимчики Хагрида должны гнездо устроить, если я ничего не
путаю». Однако лес совсем не походил на грозный киношный, особенно
в свете разгоревшегося солнышка раннего осеннего дня. Опавшая
листва мирно шелестела под ногами, полупрозрачные и прозрачные,
потерявшие листву кроны прекрасно пропускали солнечные лучи, и
вообще тишина и покой. Но вот Андрей увидел, как один из лучей
осветил… ого! Паутинка, если это можно было так назвать, была
толщиной с палец. Естественно, Хагридов.
А потом внизу оврага послышался шум, кусты раздвинулись… И пока
Андрей пытался совладать со вставшими дыбом волосами и успокоить
дыхание, акромантул размером чуть меньше самого лесника,
просвистел-прощелкал приветствие, и едва Андрей сумел ему кивнуть,
осведомился насчет того, удалось ли тому найти ему долгожданную
супругу.
После волны ужаса и офигения от вида «славного паучка» Андрея
затопило немалое облегчение — семьи пауков в лесу пока нет. «И хрен
вам будет», — подумал он, но рядом стоял Арагог, и надо было как-то
объясниться.
Начал он, как водится, издалека: поделился своими последними
приключениями, конечно. В отличие от «уважаемого директора» Арагог
слушал со всем вниманием и прищелкивал, кажется, от удовольствия. А
потом даже кое-что переспрашивал. Оказалось, скучно ему в лесу.
Потому и мечтал о семье, вроде как хоть делом заняться, ребятишек
растить. Незаметно для себя Андрей разговорился и почувствовал себя
так, словно общается со старым добрым соседом. Паучара был просто
удивительным, как и некоторые его суждения, особенно об известных
обоим людях — канонный Снейп бы позавидовал. При всем при том он
оказался совершенно неагрессивным. Даже не нападал ни на кого,
просто жрал то, что в сети попало. Ну, или кто.
«А уж если какой лесной зверь попал в такую сеть, — подумал
Андрей, покосившись на висящее рядом макраме такого размера, что
ветерок его даже колыхнуть не мог, — то туда и дорога, естественный
отбор идиотов как он есть, в конце концов. Но еще одного такого же,
а тем более самку…»
— Эх, как я тебя понимаю, — ответил он, похлопывая паучище по
мощной лапе. — Мне вот тоже бы кого… Сам понимаешь, с людьми мне
ловить нечего, хоть с волшебниками, хоть нет. Никого не нашел, — он
вздохнул как можно тяжелее. — Ни себе, ни тебе. Эх, век вековать
нам с тобой, Арагогушка, бобылями-и-и…»