Подошедший Маннергейм дал новобранцу
стакан пива и Паша его выпил. Весьма так себе пиво оказалось, надо
заметить.
Столпившиеся вокруг солдаты трижды
гаркнули «Хох», после чего некоторые из них подошли, пожали руку
лекаря своими лапищами, сказали несколько добрых слов, и предложили
проставиться. Видимо они рассчитывали на возможное возлияние в
интимной обстановке, но новоиспеченного зольдата забрал Маннергейм,
обломилась мушкетерам бесплатная выпивка. Разочарованные камарады,
бурча под нос, стали расходиться, но Паша сообразил им крикнуть в
спины, что пока они лечатся – лучше не пить, а вот после успешного
лечения можно будет и устроить пирушку. Это более понравилось
воякам, хотя коварный Паштет сообразил не брать на себя все
расходы.
В шатре командира Геринг уточнил еще
раз, как собирается лечить этих пройдох бестолковых герр доктор,
потом недовольным тоном приказал квартирмейстеру готовиться к
переезду на новое место. Тот кивнул. А новодельный мушкетер получил
распоряжение идти к канониру Хассе, и – если тот согласится взять
новичка в пушкари, – вернуться и подписать допсоглашение, что даст
лекарю дополнительную долю в жаловании. Паша порадовал Германа
молодецким рявканьем «Цум бефель!», что определенно было ново в
германских войсках, и отправился искать пушечных дел мастера,
соображая по дороге, что договор явно самописный, типового нет,
сочиняет его всякий командир под себя. Общее-то было написано, но
можно и изменять в лучшую или худшую сторону. Знать бы еще – как
оно лучше. Но тут оставалось только скрестить пальцы на
удачу.
Пушкаря найти оказалось просто - и как
ни странно, был он в обозе, там, где стояли телеги со всякими
мешками. Телег было много, порядка сорока, что здорово удивило
попаданца, как-то он считал, что мушкетеры не тащили за собой
столько груза.
Как ни вертел головой Паша, но ничего
похожего на пушки не увидел. А первый же обозник в сильно
потрепанном кожаном камзоле, что-то чинивший здоровенной иглой с не
менее здоровенной ниткой и оказался искомым канониром. Посмотрел
хмуро, но на приветствие все же ответил кивком головы. Паша
внимательно осмотрел возможного сослуживца и начальника. Пожилой,
лет сорока с хвостиком и какой-то весь такой - матерый,
напоминавший почему-то в первую голову кабана - с седой щетиной на
башке, грубоватым лицом и кряжистостью. Видно было, что мужик - не
из бедняков, но видал и лучшие времена. Держался солидно, уверенно
и этим как-то подкупал. И пахло от него добротно -
дегтем.