— Прости, — Атэ мысленно выругал себя. И что его дёрнуло? Не следовало вообще показывать магессе, что он заметил татуировку. — Больно?.. — Атэ замолчал, когда взгляд его случайно скользнул по налившейся возбуждением груди чародейки. — Хотя, наверное, не очень.
— Не смей насмехаться надо мной! — магесса рванулась, но в этот раз вперёд. Руки её тянулись к горлу ведьмака.
Αтэ взял её за плечи и приподнял в воздух, а затем сильно тряхнул.
— Ты слышишь смех? — спросил он сурово.
Чародейка затихла. Αтэ поставил её обратно на пол и, не удержавшись, вновь дотронулся до татуировки.
— Она красивая, — сказал Αтэ, — тянет к себе… Просит коснуться… И твоя реакция на нее… — Атэ покачал головой.
— Извини. Я не сразу понял, что она магическая, — чародейка под его пальцами мелко дрожала, но Αтэ не замечал этого. Он смотрел только в её глаза, как будто не видел грубо зашитых век. — Это ведь не Кален сделал? Слишком красиво для него…
— Нет, — выдохнулв Ρэна, — в моей жизни был не только твой ведьмак. Прикажешь платить за это до конца своих дней?
Αтэ покачал головой.
— Забирайся в ванну.
***
Держа Рэну за руку, он помог ей переступить через бортик каменной чаши. Вода уже порядком остыла, но, погрузив в неё кисть, Атэ снова подогрел её.
— Так хорошо? — спросил ведьмак, и Рэна прошептала в ответ:
— Да…
Атэ подцепил руку Рэны и огладил её пальцами, стараясь не потревожить стальной браслет. Затем снова окунул в воду. И уже в воде несколько раз провёл по ней ладонью, отмывая от толстого слоя грязи. Затем отпустил и повторил то же самое с другой рукой. Шрамов оказалось всё же меньше, чем Атэ показалось накаңуне, зато обнаружилось много свежих царапин и несколько синяков. Закончив с руками, Атэ переместился чуть дальше вдоль бортика ванны и извлёк из воды одну из ног чародėйки. Здесь дело явно предстояло непростое — Атэ накануне и в голову не пришло, что в тюрьме магессу держат без обуви. В итоге всю пешую часть пути она прошла, ступая по лужам и размякшей земле и без того отбитыми о камни темницы босыми ступнями. От прикосновения к ноге Рэна дернулась.
— Я могу и сама.
Атэ сделал вид, что не слышит, и принялся оттирать ступню, одновременно осторожно исследуя ее на предмет ранений.
Когда пальцы ведьмака прошлись по тонкой коже возле щиколотки, Рэна издала странный звук. Не прекращая неторопливых движений, Αтэ поднял голову, вглядываясь в лицо чародейки, и беззвучно усмехнулся — Рэна наконец-то отпустила себя, расслабляясь.