Земли мы не видели. Даже её
признаков, вроде кружащих над водой чаек – эти территории были
настоящей морской пустыней. За день мы покрывали не меньше тысячи
километров. На шестые сутки начался шторм, и пришлось подняться над
облаками. Два дня мы кружили в небе, не спускаясь к поверхности:
Марика спала, прижавшись ко мне сзади, а сам я умел обходиться без
сна. Когда буря утихла, и облака поредели, нам открылась всё та же
водная гладь. Если земля и была, мы её пропустили во время
шторма.
Суша показалась ещё через сутки. Это
был скалистый высокий берег, сразу за которым начиналась пустыня. Я
свернул к северу, пролетев вдоль скал километров двадцать, но
картина оставалась неизменной. Тогда я направил дракона вглубь
материка – на горизонте виднелась тёмная полоса. Это был либо
оазис, либо плодородные земли с травой и кустами – место, где мы
могли бы нормально заночевать. Даже если бы это оказалось миражом,
я мог легко вернуться к океану. Каких-то полчаса драконьего
полёта.
А вот то, что случилось дальше, было
полностью моей ошибкой. Позже я неоднократно корил себя за это. За
то, что не предусмотрел такого сценария. Добрался до "рюкзака",
обрёл мнимое всемогущество и забыл о многочисленных опасностях
чужого мира.
Ведь что на самом деле угрожало
каменному дракону?
Под нами мелькали дюны, пустынные и
однообразные, как жёлтые волны. Никаких признаков жизни. Ничего
такого, за что мог бы зацепиться глаз – песок да камни. Ни дерева,
ни кустика, ни травинки.
Я спустился ниже – так низко,
насколько мог. Поджатые лапы ящера задевали особо высокие гребни, а
от взмахов крыльев возникали пылевые смерчи. Тень то приближалась,
то удалялась, а горизонт по-прежнему был далёк и пустынен.
Нас заметили издалека, наверное, ещё
в тот момент, когда мы выглядели точкой в колышущемся мареве. Я вот
их не увидел. И мой дракон – тоже. Но эти люди каким-то образом нас
засекли, определили, что мы движемся в их сторону и притаились за
скалистым выступом. По крайней мере, так я это объяснял себе
позже.
Устав от постоянного мельтешения дюн,
я снова взмыл в небо. Только это нас и спасло. Мы были на
пятисотметровой высоте, когда в дракона ударил первый огненный
шар.
Быстрый. Чертовски быстрый. Я всего
на мгновение обернулся, чтобы перекинуться с Марикой парой слов – и
тут же резкий толчок выбил меня "из седла". Второй я наблюдал уже с
расстояния – как некая красно-оранжевая шаровая молния, или что-то
на неё похожее, врезается в брюхо каменного гиганта.