Жаль не догадался кусочек карты скопировать, и в Томске у
Гинтара или Миши Карбышева оставить. В АГО еще много неизвестных
для этого времени богатых на золото ручейков, и вырученные деньги
как раз на финансирование дальнейших изысканий и можно было бы
пустить. Как там оно с этими невнятными претензиями жандармов ко
мне обернется – еще неизвестно, но лишний источник доходов точно не
помешает.
Это только формально сотрудники Третьего отделения – неподкупны.
С холодной головой, горячим сердцем и чистыми руками, едрешкин
корень. Только у большинства из жандармов в чинах ведь и семьи
есть, и дети. А жалование – совсем не велико. С другой стороны –
по-настоящему богатого человека слишком уж и трогать не станут.
Особенно, если поделиться с кем-нибудь достаточно влиятельным.
А у меня и сейчас уже есть что этому, пока мне неведомому,
спасителю предложить в виде благодарности. Тот серый булыжник, что
мне Артемка с казачками приволок, оказался серебросвинцовой рудой!
Причем содержание драгоценного металла было выше даже чем в
знаменитом Змеиногорском руднике АГО. И добывать это богатство,
учитывая, что найден образец на берегу какого-то ручья, прямо на
поверхности, должно быть гораздо проще…
После еды, хоть и простецкой, но обильной, несколько осоловел.
Расслабился. Словно свалился вдруг с плеч груз забот, и позабылся
страх неожиданного ареста. Апанас убрал со стола, заменил свечу,
разложил бумаги и приготовил перо, а я все сидел, пыхтел – не в
состоянии собраться с силами и начать писать. Мысли даже
проскакивали, что с нынешней скоростью почтового сообщения можно
особенно и не торопиться. Все равно - не то что интернет и
электронные письма, телефон-то – из области занимательных рассказов
для юношества. Ну придут в столицу мои письма не спустя три недели,
а через четыре?! Что изменится?
Такая толи лень, толи апатия навалились, что когда белорус
сообщил, дрожащим голосом, что, дескать, во двор станции с пару
минут как чуть не целая сотня казаков въехала, я только и смог, что
тупо переспросить:
- Кто? Какие казаки?
- Да я это, Ваше превосходительство, - опередив Апанаса,
пробасил от двери Безсонов. – Осташка Безсонов!
- Да я уж вижу, - обрадовался я, разглядев медведеобразную тушу
этого гиганта. – Какими судьбами, Астафий Степаныч?