Андрей Дай
Без Поводыря
Роман
Огромное спасибо сударыне
Александре
Андреевой и господам
Алексею Герасимову (Сэй Алек) и
Ниязу Хафизову,
Сергею Гончарук иВладимиру Цапову,
с
Виктором Аксютиным
за неоценимые советы
и помощь в поиске
информации.
§4
Вчера шел снег. Верхний, новый, еще не успевший слежаться,
пушистый, он прикрыл наши следы. И его же сыплет на шапки редкими
порывами ветра, стряхивая с могучих сосновых ветвей. Снежинки,
каким-то образом умудряются пробираться за шиворот и в рукава
полушубка. Покалывают голую, ни чем не защищенную кожу, и тают,
наполняя влагой шерстяное белье. Хочется вскочить, перемотать
башлык, вытряхнуть из обшлагов колючих гостей. Ноги размять, в
конце концов. Только нельзя. Нужно лежать, и надеяться, что ветер
не успеет перемениться до захода луны. И пара крепколапых лаек на
веревке у сарая, не сможет нас почуять.
Заколдованное место. Сегодня снова 19 февраля, и там, в двух
верстах к юго-востоку, Великий Сибирский тракт. Словно дорога из
желтого кирпича в Стране Оз, на которой и случается все самое
важное в волшебном королевстве, тракт – место главных событий, что
случаются со мной в этом мире.
Два года. Всего два года назад я, милостью Господа нашего,
впервые оказался на тракте. Не здесь. Далеко-далеко, верстах в
семистах к западу. Но именно в этот день, и все-таки на тракте. Два
года всего, а кажется, будто всегда жил здесь и, как бы это не
звучало фантастично – сейчас. Согласитесь, обнаружить себя в теле
молодого, полного сил и энергии теле начальника Томской губернии,
за сто пятьдесят лет до того как уже однажды умер, опять таки
будучи губернатором Томской области, иначе как чудом и не назовешь.
Умер, провел бездну лет в…нечто таком, при одном воспоминании
вызывающем дрожь во всем теле, и снова жив.
Жить бы и радоваться, с Солнцем по утрам здороваться, упиваться
здоровьем и ветром. Так нет. Взвалил на себя Долг. Искупить решил
все, что в той жизни успел сотворить. Вот и приходится теперь
лежать в снегу, терпеть холод и оттирать время от времени иней с
револьвера.
Между корабельных сосен, наверняка каких-нибудь реликтовых, или
заповедных – раз пережили повальное увлечение строительством барж в
приобских селах, притулились две маленькие избушки и сбитый из
жердей сарай. И пятачок вытоптанного места, половину которого
заняли новенькие – еще светлые – сани. В другой части двора этого,
укромного хутора разлеглись, вытянув лапы, собаки. А в десяти
саженях, прямо в сугробах с подветренной стороны – мы. Я и трое
бородатых, матерых казаков.
