—
Послушай, Клим, я тебе очень благодарна за такой чудесный день…
Он
приложил ей к губам палец и продолжил:
— Лучшим
его продолжением будет такая же ночь. Ну, Катя, хватит меня динамить! Разве я
сегодня не заработал бонусы?
А она,
дура, и правда решила, что словам Аверина можно доверять. Ничему жизнь не учит…
— Нет,
Клим.
— Нет? —
теперь его взгляд напоминал тот, которым он смотрел на Лизу. — И что опять не
так?
— Чего я
не знаю о тебе, Клим, и что должна знать? О чем хотела рассказать твоя
любовница, пока ты не заткнул ей рот?
Аверин
отпрянул, и на нее повеяло холодом. Горло сдавил спазм, как будто вокруг
рухнули защитные стены, и она снова осталась совсем одна. Вот только когда эти
стены успели вырасти?
— Тебе
не нужно больше к нам приходить. Дети уже без ума от тебя, им привязаться
ничего не стоит. Но что будет, когда тебе это наскучит, Клим? «И когда я надоем
тебе, как Лиза». Мои дети не игрушки, Аверин. И я тоже…
Клим
молча довез их до дома и помог донести до квартиры покупки.
—
Спасибо, — Катя повернулась было, чтобы поблагодарить, но оказалась вжата в
стенку тамбура.
— Что
мне твое «спасибо»? — прорычал он ей в губы и поцеловал так, как тогда в
гараже, когда она цеплялась за него, чтобы не упасть, и шла за ним, не отлипая
и едва успевая переставлять ноги.
Кровь
ударила в голову, и сейчас Катя точно так же вцепилась, ведь оттолкнуть его
было невозможно просто никак.
И Аверин
не мог оторваться. У него тоже перед глазами встала их сумасшедшая ночь, Катя
точно это знала. Потому что оба застонали, утонув в поцелуе и даже не пытаясь
сдержаться. Тогда они чуть не сломали ту взлетную полосу, которая была у Клима
вместо кровати…
— Мама,
— детский возглас выдернул обоих из полубезумного забытья, и, когда она
вскинула на Клима помутневший взор, у того глаза были, как у пьяного. Он и
выглядел пьяным, даже пошатывался.
В
дверном проеме оба ее ребенка настороженно рассматривали свою непутевую
новоявленную мать, что поспешно поправляла стянутое с плеч платье, а очнувшийся
Клим пробовал пальцем прикушенную нижнюю губу.
—
Извини, я не хотела… — пробормотала она, уворачиваясь, но цепкая рука обхватила
запястье, и Клим уперся лбом ей в затылок.
— Ты
правда веришь, что сможешь долго брыкаться? — от его дыхания шел жар, и Катя на
полном серьезе испугалась, что у нее сейчас загорятся волосы.