2.
Если в небе горит звезда, звезда,
То не ты ли зажег ее?
Если в сонном ручье вода, вода,
То не ты ли пролил ее?
Если ты задумал уйти совсем,
Не уйдет ли с тобой весь мир?
“Книга стабильности” махаон,
т. VI, песнь II; мнемотека
верхнего яруса.
В первый и единственный раз до этого Ливьен наблюдала кота в
верхнем ярусе инкубатора, на экскурсии по галерее фауны. Несмотря
на огромные размеры, зверь показался ей удивительно грациозным и
подвижным. Даже милым. Рядом с ним домашний любимец бабочек,
гигантский богомол, смотрелся бы медлительной и неказистой
букашкой. Да он и был насекомым, не более того. Кот же был
ТЕПЛОКРОВНЫМ, и, именно поэтому к бабочкам был в какой-то степени
ближе. Однако, отсутствие крыльев – у него и у нескольких более
мелких теплокровных (исключая, само-собой, птиц), населяющих Землю
(все они были грызунами) – казалось Ливьен патологией.
Совершенно бессмысленный с позиции рациональности, мохнатый,
напоминающий гусеницу, отросток сзади туловища указывал на то, что
предки монстра все же летали: у птиц хвост имеет важное
аэродинамическое значение. Но почему этот рудиментарный отросток не
только не исчез вместе с крыльями, но и развился до неимоверной
длины, казалось загадкой, точнее – просто капризом природы.
И все же там, в галерее, когда цельнослюдяные стены делали кота
абсолютно безопасным для экскурсантов, Ливьен ловила себя на мысли,
что не может не любоваться изяществом этого полного оптимизма
животного. Сейчас же, очнувшись и увидев над собой склонившуюся
кровожадную полосатую морду, она испытала приступ парализующего
волю ужаса.
Похоже, кот уволок ее глубоко в чащу: слух Ливьен не улавливал
ни выстрелов, ни каких-либо других звуков искусственного
происхождения, а ведь в лагере сейчас должен царить форменный
переполох.
Бабочка лежала на мягком мху. Без сознания она, по-видимому,
была не долго, во всяком случае, сейчас все еще ночь. Боль нигде не
ощущалась. Значит, она не ранена. Кот сидел перед ней и внимательно
наблюдал. Она шевельнулась, и кот с обострившимся любопытством
склонил голову на бок.
Она перевернулась на живот и поползла. Но удавалось ей это
недолго. Мягко, но мощно лапа кота придавила ее к земле и, подтянув
на прежнее место, отпустила.
Ливьен быстро поднялась на ноги и побежала, расправляя на бегу
крылья. Но взлететь не успела. Удар лапой повалил ее на землю. Кот
встал, потянулся, сделал пару шагов к ней и, приблизившись, уселся
вновь.