– Почему?
– Одиночество для самки – позор.
Как это страшно и красиво.
– Быть одной – позор? – уточнила Ливьен.
– Да, если тебя уже пытались взять в жены.
Закусив губу, она покачала головой. Потом спросила:
– Но почему она не убила себя одна?
Рамбай посмотрел на нее, словно жалея. Как смотрят на тяжело
больных.
– Как он мог жить без нее, если он ее выбрал?
С момента гибели несчастных влюбленных еще несколько самцов
получили разрешение на брак. Но Ливьен все никак не могла смириться
с увиденным.
– И он что, не знал, что она “неправильная”?
– Знал. Но не всем неправильным отказывают в браке. Это
определяют жрецы. Он надеялся.
Три бабочки – самец и две самки – взявшись за руки, рухнули в
Костер. Ливьен не стала уточнять причину этого поступка. Но Рамбай
сам шепнул ей объяснение:
– Неправильный был самец. Он отпускал их, но они не захотели
позора.
“Какая дикость, – подумала Ливьен, понимая теперь, почему урании
называют себя “эйни-али” – “дети любви”. – Какая прекрасная
дикость!”
Примерно через час вождь произнес:
– Рамбай.
Кивнув Ливьен, тот устремился к центру. Она с замиранием сердца
последовала за ним. А если разрешения не будет? Неужели и она по
своей воле сожжет себя?
Вождь говорил. Рамбай отвечал. Вождь говорил снова. До сих пор
Ливьен видела только два исхода: разрешение на брак или
самоубийство. Волнуясь, но рассуждая трезво, она пришла к выводу,
что второй вариант маловероятен, ведь Рамбай уже был женат, значит,
раньше ему уже давали это разрешение, и принадлежность к иному виду
не является для жрецов патологией, которую следует уничтожать.
Возможно, потому, что она не могла передаваться по наследству, ведь
жены Рамбая не могли забеременеть от него...
И тут Ливьен испугалась. Теперь, когда Рамбай нашел
невесту-маака, его “патология” МОЖЕТ передаваться...
Она потеряла способность мыслить и тупо разглядывала вождя. Он
был даже моложе Рамбая. Чуть ниже среднего роста самца маака, но
одновременно и мощнее, и утонченнее. Уже привычные теперь ее глазу
коричневые пятна внизу крыльев не казались ей уродством, а тонкие
стрелки по краям были похожи на диковинные украшения. Все-таки
урании – красивая раса.
С Рамбаем вождь разговаривал значительно дольше, чем с другими
женихами. Или ей это только кажется? И тут произошло неожиданное.
Рамбай не сложил крылья и не повлек Ливьен, как она ожидала, вниз,
к пламени костра. Он просто шепнул ей: “Пошли”, развернулся и
полетел прочь – не к тому дереву, на котором они сидели до этого, а
мимо, в чащу.