Айлин почувствовала, как в ней закипает и поднимается
безрассудное яростное веселье. То самое, постоянно толкающее то на
дерзости старшекурсникам, то на строго запрещенные проказы, то на
изобретение новых заклятий… Ида решила посмеяться над ней любой
ценой? Что ж, посмотрим, кому будет смешнее! Сжав руку Дарры и
подмигнув Саймону, она шагнула вперед, подняла голову, бросила
взгляд на перила галереи и громко и сочувственно позвала:
- Ида? Ты мне не нравишься! Но ты – моя сокурсница, и я
обязательно тебе помогу! Завтра же закажу тетушке дюжину панталон
для тебя, чтобы тебе больше не пришлось красть чужие! Прости, я не
знала, что твои дела так плохи, что и на панталоны не хватает!
Тишина, до того бывшая настороженной, стала просто
оглушительной. Потом Саймон фыркнул и расхохотался, сдержанно
улыбнулся Дарра, а через мгновение и галерея содрогнулась от хохота
– и почти тут же до слуха Айлин донесся яростный вопль и топот двух
пар туфелек.
Она мстительно улыбнулась. Такого позора Ида долго ей не
простит… но не все ли равно? Сама виновата!
***
- Я почти ничего не видел, - медленно проговорил Дарра, не
отводя глаз от чашки горячего шоколада. – Вы ведь понимаете,
милорд, ширма почти от самого пола и я никогда не оскорбил бы леди
попыткой подсмотреть... Но стопы и щиколотки…
Он замолчал, поднес чашку к губам и снова замер.
- Первая любовь – прекрасное чувство, - вздохнул магистр
Роверстан. – И несомненно полезное для вас, мой мальчик. Только не
забывайте об осторожности, вы ведь не хотите повредить леди. И
прошу вас, Дарра, если вы решите что-то предпринять, хорошенько
подумайте! Ваша целеустремленность может дорого обойтись не только
вам.
- Да, милорд, - согласился Дарра и, помолчав несколько
мгновений, добавил: - Но я хотел бы спросить о другом. Это
случилось три дня назад и я почти не спал все это время. Мне снится
купальня и то, что я видел. Это очень беспокойные сны, милорд. Что
с этим делать?
Брови магистра чуть приподнялись и в глазах блеснули веселые
искры.
- Не беспокойтесь, Дарра. Просто ваше чувственное развитие
наконец догнало физическое. Поэтому сегодня вечером я отведу вас в
одно чрезвычайно полезное в таких случаях заведение.
Капитан Бартоломео Дживаньолли был
отчаянным неудачником. То ли повитухе при его рождении пожалели
горячего вина с корицей, и она отпустила новорожденному недоброе
тихое слово, то ли просто звезды встали не так. И ведь капитан
свято чтил морские законы! Никогда не охотился на альбатросов и
чаек, не плевал и не мочился за борт с наветренной стороны и
команде этого не позволял, перед каждым рейсом велел мыть палубу
отваром полыни, а после, вернувшись в порт, обязательно посылал
несколько монет какой-нибудь матросской вдове... Не помогало! Удача
обходила капитана стороной и еще ухмылялась вслед.