Я посетил сей мир. Дневники, воспоминания, переписка разных лет. Книга вторая - страница 28

Шрифт
Интервал


Мама и Владимир Даль

18 марта 1969 г.


Вот как говорит мама:

– Они думают, что они на дрожжах, а они на гуще.

– В каждом дому – по кому, а в моем – все два.

Когда лежала больная, а я ее умыл и привел в порядок:

– Ну вот, ты меня образил.

О Тане: «Востроносый муравей».

Об одной знакомой, на которой я чуть не женился: «Оплетистая баба».

Не Евтушенко, а Латышенко. Не Вьетнам, в Вьетман.


26 марта


Вечером, придя из парикмахерской, я сказал:

– Сегодня я буду спасть на твоей кровати, мне надо хорошо выспаться, а ты поспи на раскладушке.

Обиделась, буркнула:

– Ты хочешь, чтобы я работала, как лошадь, а спала, как петух.


29 апреля


Вернувшись из Измайлово, мама стала расхваливать тамошнего щенка:

– Такой веселый, курбастенький…

Я это слово никогда от нее не слышал и не понимаю. Раскрыл Даля. Да, есть, оказывается, такое слово. В Пензенской, Владимирской и Казанской областях говорят: курбатый, курбатик, курбыш – малорслый, коротыш, коропузик, толстячок, куций, бесхвостый. Значит, слово употреблено совершенно точно в смысле «толстячок».

* * *

«Милый Бушин!

Примите самые теплые и искренние поздравления с Новым годом.

Володенька, я не могла написать Вам раньше. Моя замотанность и деревенская отдаленность тому оправдание.

Но в моей ежедневной суете есть минуты, когда принадлежу только себе и Вам, мой добрый друг. Скажите откровенно, Ваши впечатления обо мне еще не утихли, не погасли? А новых я не могу дать, устала. Вы – моя повторившаяся молодость…

Ирина».

«Когда строку диктует чувство…»

30 мая 1969 г.


Как насыщена, какую яркую картину может нарисовать всего одна строка, причем – первая, начальная. Ну, это все знают:

Мороз и солнце. День чудесный!

А это?

В полдневный жар в долине Дагестана…

От строки так и веет жаром. Тут – музыка и картина, и сила.

Или:

Как хороши, как свежи были розы…

А ведь это всего лишь забытый Ишка Мятлев, только для одной этой строки и родившийся. И как прекрасно распорядился ею Игорь Северянин перед смертью в эмиграции:

Как хороши, как свежи будут розы,
Что родина положит мне на гроб.

А Дмитрий Кедрин?

Эти гордые лбы винчианских мадонн…

Ах, как сказано! Но там и дальше все прекрасно:

Эти гордые лбы винчианских мадонн
Я встречал не однажды у русских крестьянок,
У рязанских молодок, согбенных трудом,
На току молотящих снопы спозаранок…
* * *

17 ноября