Офицер сидел в конце вагона в гордом одиночестве. На столе перед ним – большое блюдо с мясным ассорти, свежая зелень изумрудной горкой и продолговатая селедочница с кусочками жирной сельди, украшенной темными маслинами и дольками лимона. В окружении этих яств возвышался большой графин.
Короткого взгляда хватило Бережному, чтобы сообразить (закуска почти не тронута, а графин на треть опустел), что офицер конкретно наливается алкоголем. Видимо, посетители были такого же мнения, поэтому вокруг военного образовалось свободное пространство.
Юрий Сергеевич лишь хмыкнул и решительно подошел к столику военного моряка.
– Добрый вечер, – поздоровался Бережной. Офицер, в этот момент в очередной раз наполнявший рюмку, на приветствие лишь кивнул головой. – У вас свободно?
– Да, присаживайтесь, – буркнул моряк. Впрочем, подойдя поближе, Юрий Сергеевич разглядел на рукаве старшего лейтенанта шеврон – якорь с золотой оплеткой, символ морской пехоты. Офицер автоматически поднял руку с зажатой рюмкой, на полпути остановил ее движение, потом посмотрел на нового соседа и запросто спросил: – Присоединитесь?
– С удовольствием, – ответил Юрий Сергеевич, душевно улыбнувшись. – Только у меня есть два небольших условия.
– О-как. – Левая бровь офицера удивленно приподнялась, но в глазах появился неподдельный интерес.
– Первое. Я никогда не был халявщиком, – заговорил Бережной и взмахом руки подозвал официантку, которая с момента его появления в вагоне-ресторане была готова к броску, как бегун перед выстрелом стартового пистолета. – Шурочка, нам, пожалуйста, две порции вашего фирменного жаркого в горшочках, красной икорки и еще графинчик.
– Сей момент организуем, – черкнув в блокнотике, изогнулась в угодливо-фальшивой улыбке официантка Шурочка, демонстрируя крупные темно-желтые никотиновые зубы.
– И второе условие, – дождавшись ухода официантки, продолжил Юрий Сергеевич. – Я никогда не пью с незнакомыми людьми, а потому разрешите представиться: – Юрий Сергеевич Бережной.
– Денис Давыдов, – произнес офицер, пожимая протянутую руку.
– О-о, прям как герой Отечественной войны 1812 года, – поднимая наполненную Денисом рюмку, улыбнулся Бережной. – За знакомство.
Чокнувшись рюмками, мужчины одним глотком осушили их до дна, принявшись вяло закусывать.
Пропустив еще несколько рюмок, Бережной, находившийся в состоянии похмельного синдрома, быстро догнал своего нового знакомого. Схожее состояние располагало к длительной и душевной беседе.