Вскоре рысь слезла с дерева и
опасливо пошла следом за нами. Я изредка видел ее силуэт,
мелькавший среди зарослей орешника и можжевельника. Зверь боялся
приближаться к отряду и всегда держался позади.
Внезапно, между нами и рысью
промелькнула серо-черная тень. Она пересекла тропу и быстро
скрылась в ельнике. Вскоре, где-то позади, недовольно, хрипло
мяукнула рысь, отстала. Лесная кошка отступила перед более грозным
хищником. Через некоторое время все та же тень снова промелькнула
сзади, но теперь уже медленнее. Огромный, метра два ростом, волк
всего на секунду остановился на тропе, втянул носом воздух,
посмотрел мне в глаза, сощурился и приветственно вильнул хвостом. В
следующее мгновение он скрылся в чащобе.
Зверь проходил довольно далеко от
нас, поэтому остальные егеря не успели его заметить. Я, стараясь не
шуметь и не привлекать к себе лишнего внимания, снял со связки двух
кроликов и бросил их к ближайшим кустам. Волк, из-за своего
непростого характера, будет идти за нами еще долго. Уж я-то его
знаю! И он, в любом случае, найдет оставленное мной угощенье. Пусть
это и мелочь для зверя, всего на один укус, но мне для друзей
ничего не жалко!
5419 год, начало зимы
Думбар, Столица королевства –
Дворец,
Луэннар устало оперся на резной
подоконник. Невидящим взглядом уставился прямо перед собой. За
окном раскинулся замерший лес. Деревья «уснули» совсем недавно – с
приходом первого дня зимы. Все как обычно, но, как всегда, так
неожиданно.
Луэннар каждый год с замиранием
сердца наблюдал за тем, как это происходит. В последний день осени
деревья были еще живыми, подвижными, а на следующее утро… Будто
тело только что умершего эльфа: краски жизни еще не покинули его,
осталась и свежесть кожи, и румянец на щеках, а дух уже исчез. То
же самое произошло и с лесом. Теперь ни одна веточка не качнулась,
ни один листочек не шелохнулся. Остались только яркие краски
зеленого лета. Увы, прошедшего.
Вздохнув, Луэннар окинул тяжелым
взглядом зеленое лесное море. Да, теперь оно замерло до следующей
весны. В края эльфов пришла зимняя грусть. Скоро совсем нечему
будет радоваться: затихнут песни адептов, смолкнут ситары
менестрелей и поэтов. И только этот лес будет радовать своей
вечной, хоть на некоторое время и «уснувшей», зеленью. Хвала Троим
Богам. Хвала и вечная благодарность за этот древний дар вечной
жизни.