Ох, бать, увидел бы ты, насколько тут, в Японии, мне не до
девушек в последнее время — не похвалил бы.
В 8:45 я стоял у дверей общежития, бодрый как никогда. Весеннее
солнце пригревало, кто-то чирикал в близлежащих кустах, и в целом
утро было неплохим.
— Костян, чота ты вымахал.
Разнежившись, я как-то пропустил тот момент, когда он прошел от
ворот до дверей. Мы обнялись — не как люди, не видевшиеся годами —
и направились к моему жилищу.
— Пойдем, я тебе матрас подтащил. Извиняй, вторую кровать
ставить особо некуда.
— Я вообще думал гостиницу поискать, но это сразу полдня займет.
Спасибо, матрас так матрас. Кстати, Костя, а зачем ты рунами так
обвесился? На тебя же вся окрестная монстра агрится.
Я застыл прямо посреди лестничного пролета.
— А, ты не заметил? Или подумал, что так и надо? Пойдем-пойдем.
Сейчас починю.
Матрас увеличенной длины я прикупил на сэкономленное, как только
папа изъявил желание мне помочь. Весной в Токио очень сложно найти
жилье: туристы то смотрят на сакуру, то участвуют в местечковых
фестивалях, то у них случается турнир по сумо, то еще какая
напасть. Было бы намного проще поселить его у себя, благо правила
общежития позволяли, а комендант лично изъявила желание
поздороваться с гостем при случае. Вещей у Кощея Кощеевича было
немного, один рюкзак.
Вторая постель заняла львиную долю свободного пространства, но
отец был не в обиде и сразу пошел знакомиться с кактусом, отдельно
отмечая его упитанность. Кажется, золотой баррель пока оказался
единственным существом, которому было все равно, в Яви жить или в
Нави.
Он совсем не изменился: внешностью мы различались мало. Груз
прожитых веков никак на нем не отметился, будто и вовсе не было.
Располагающее открытое лицо с прищуренными глазами, высокие скулы,
достойный при его худобе размах плеч и отличная осанка —
Кощеев-старший был известным сердцеедом. Интересно, буду ли я
внешне похож на него лет через, скажем, двести? Или у моего табла
своя судьба?
Умывшись и расчесав светлые волосы, он чуть обустроился и, кинув
вещи в стирку, вынул из отдельного пакета немного дорожной еды.
Собрали нехитрый завтрак. Ели мы одинаково: накалывая кусочки на
вилку или относя их в рот, прижмуриваясь в особо вкусные моменты,
протягивая руку за стаканом с соком. Я и забыл, насколько мы
похожи.