«Потерянный и возвращенный Рай» Джона Мильтона - страница 19
Шрифт
Интервал
Нему Не примыкал, и верность Богу
Неукоснительно Он сохранял.
Отрывки из книги пятой
1. Сон Евы
Приблизилось сіяющее утро,
И алыми стопами на востокъ
Сошло оно, жемчужною росою
Осыпавъ землю. Тихо пробудился
Отъ сна Адамъ, былъ легокъ сонъ его:
Плескъ ручейковъ, напѣвы раннихъ пташекъ
И шумъ листовъ – Авроры опахало —
Его могли разсѣять незамѣтно.
И, подивясь, что Ева спитъ еще
Тревожнымъ сномъ, а ликъ ея пылаетъ
И разметались кудри въ безпорядкѣ,
Склонился онъ съ любовью надъ подругой.
Руки ея чуть слышно онъ коснулся
И молвилъ ей такъ нѣжно, какъ Зефиръ,
Повѣявшій на Флору:
– Пробудись,
Сон Евы
Прекрасная подруга и жена,
Которую такъ долго ожидалъ я,
Послѣдній и цѣннѣйшій даръ Небесъ!
Проснись скорѣй, уже настало утро,
И лучшіе теряемъ мы часы,
Когда поля освѣжены росою
И пчелы сокъ душистый извлекаютъ,
Природа-же сіяетъ въ яркихъ краскахъ.
…Отъ шепота Адама пробудясь,
Она глядитъ въ лицо ему съ испугомъ
И говоритъ, обвивъ его руками:
– О, счастіе мое и совершенство!
Въ тебѣ одномъ – покой души моей;
Отрадно мнѣ тебя и утро видѣть.
Сегодня въ ночь мнѣ снился странный сонъ,
Когда назвать возможно это сномъ.
Не ты, не день прошедшій иль грядущій
Мнѣ снилися, какъ ранѣе бывало —
Томилась я мучительнымъ соблазномъ,
Тревогою невѣдомой досель.
Казалось мнѣ, что нѣжно кто-то шепчетъ
Мнѣ на ухо, зовя меня съ собою.
Я поднялась, я думала, что ты
Зовешь меня, но не было тебя,
И, въ поискахъ безплодныхъ и тревожныхъ,
Тропинками знакомыми пришла
Я къ дереву Познанія. Казалось
Оно еще прекраснѣе, чѣмъ днемъ.
У дерева стоялъ крылатый нѣкто,
Амврозіей благоухали кудри
Росистыя его, онъ былъ подобенъ
Тѣмъ ангеламъ, которыхъ видимъ здѣсь.
Онъ говорилъ: «Отягчено плодами
«Чудеснѣйшее древо! Неужели
«Ихъ сладости вкусить не пожелаетъ
«Ни Богъ, ни человѣкъ? Но развѣ можно
«Пренебрегать познаньемъ? Только зависть
«Такой запретъ могла постановить.
«ІІускай-же мнѣ кто хочетъ запрещаетъ
«Твоихъ плодовъ отвѣдать – не согласенъ
«Я долѣе ему повиноваться!»
И, молвивъ такъ, рукою дерзновенной
Сорвалъ онъ плодъ и отъ него вкусилъ!
Вся кровь моя отъ ужаса застыла,
Но въ тотъ-же мигъ воскликнулъ онъ, ликуя:
«О, дивный плодъ! Самъ по себѣ ты сладокъ,
«Но, будучи запретнымъ – вдвое слаще.
«Воистину вкушать тебя достойны
«Лишь божества, но властенъ превращать
«Ты и людей въ боговъ. И почему-бы
«Не сдѣлаться и человѣку богомъ?