– Вы читали те записки, что привезли мне? – вдруг
спросил Курт, перебив священника на полуслове; тот вскинул к нему
обалделый взгляд, проглотив последний звук, и задрожал губами.
– Я… – родил он, наконец, – я ведь говорил,
что-то из того я записывал…
– Нет, я понимаю. Но я имею в виду те, что ваши прихожане
писали собственной рукой. Это вы читали?
– Господи, конечно же нет!
Курт кивнул. Собственно, это он понял по первой реакции
священника на его вопрос. Кроме того, что Конгрегации в целом и
майстера инквизитора в частности он побаивался, отец Андреас вообще
производил впечатление правильного – может быть, даже
слишком. Курт был уверен, что, выслушай тот исповедь какого-нибудь
убийцы, признавшегося в удушении жены, детей, соседа и господина
князь-епископа, он ни за что не раскроет рта перед следствием,
свято блюдя правило о тайне и тихо сгорая в душевных муках. Все,
накарябанное его прихожанами, не имело отношения ни к нему, ни к
его делу, а следовательно, он не имел и права прочесть хоть слово.
Это – по правилам. И правильный отец Андреас им следовал.
Чересчур правильным Курт никогда не доверял – подобные
личности, как правило, были не только ограничены кое-какими
предписаниями в поведении, но и (обычно немногочисленными, но
железными) рамками в мышлении. Он пока еще не понял, относится ли к
таким людям деревенский священник, или же тот просто пытается быть
(«редкость в наше время», – констатировал Курт) так называемым
честным человеком. Не прикидывается – это точно…
– Когда в последний раз ваш барон собирал налог
полностью? – продолжил он теперь уже совершенно будничным
тоном.
От того как оторопело захлопал глазами отец Андреас, Курт в
очередной раз проникся к нему невыразимой жалостью; однако началась
работа, так что всяческие симпатии отступили на задний план.
Священник же, как он заметил, быстрее, проще и короче всего выдавал
информацию, лишь пребывая в растерянности и будучи слегка
припугнутым – но именно слегка, в противном же случае сведения
он вываливал сумбурно, многословно и бессистемно.
– Да… – Отец Андреас явно не поспевал за сменой
тем: – Нет… нет, платили… сами понимаете, брат Игнациус, при
таких условиях…
– Послушайте, вы ведь понимаете, что я – не имперский
ревизор? Я не могу заставить кого-то даже колодец выкопать, потому
что это вне моей компетенции. Все, что в моей власти, это казнить
кого-нибудь на месте без одобрения сверху, если того будут
требовать чрезвычайные обстоятельства. Неуплата налогов к ним не
относится, посему – поймите, я спрашиваю только для того,
чтобы знать ситуацию. Из интереса, если угодно.