– Полагаю, я понял, о чем ты, – кивнул Курт. – И
сколько времени тебе понадобится для того, чтобы втянуться?
– Не знаю… Несколько дней. Дня три-четыре… может, пять.
Если к тому времени ты не обойдешься без моей помощи – я
попробую.
– Ну, не так плохо, – передернул плечами он. – А
второе условие?
– Мне нужна его вещь. Неважно, что это будет, главное –
что-то очень личное, что постоянно было при нем и чего он часто
касался… Если это будет нечто, связанное с ним духовно, –
будет совсем хорошо; к примеру, распятие или этот ваш
медальон… Он ведь у каждого свой и с вами всю вашу жизнь?
– Да, и вручается в весьма торжественной обстановке; ближе
него, разве что, и впрямь распятие, надетое при Крещении. К
сожалению, Сигнум исключается: он остался на шее трупа. Где бы этот
труп ни был… Но условие я понял, что-нибудь придумаю. Как
почувствуешь, что готова, – скажи.
– Полагаешь, ты не найдешь его за четыре-пять дней? В Ульме
я слышала, что когда-то давно свое первое расследование ты завершил
за неделю, раскрыл при этом заговор и несколько убийств и…
– И чуть не остался валяться на земле, разорванный толпой в
клочья, – покривился Курт. – Это было скорее исключением,
да и ситуация была иной… Здесь придется копать глубоко.
– И что ты будешь делать, если выяснишь, что твои
сослужители совершили преступление? Что вы все будете делать –
скроете это?
– Откровенно? Я бы скрыл, – кивнул Курт, не обратив
внимания на ее вызывающий тон. – Будь это единичное нарушение
одного отдельного следователя. Собрал бы лишь наших служителей,
устроил показательное судилище и казнь по всем правилам, но тайно –
чтобы видели исключительно свои, те, в назидание кому это и следует
представлять. На нас и без того вешают множество грехов, чтобы еще
и давать пищу для поддержания таких слухов… Но если здесь
обнаружится именно то, что подозревается – а именно, замешаны будут
служители высшего ранга либо вовсе отделение целиком, – суд и
кара должны быть прилюдными. Быть может, Конгрегация и беспощадна к
врагам, но своих, что ведут себя как враги, не прощает, не
покрывает и карает во сто крат страшней.
– А хотя бы одно такое показательное судилище было? –
с явным скепсисом осведомилась Нессель; он кивнул:
– Было несколько. В основном – над людьми из прежних
служителей, в первые годы, когда Конгрегация лишь начинала
меняться. Кое-кто никак не желал усваивать, что Знак им вручен не
для того, чтобы дать больше возможностей для удовлетворения
собственных желаний… Идем, – чуть повысил голос он, не дав
своей временной подопечной продолжить. – Время уже давно
обеденное, и лично я предпочел бы продолжить беседу не с пустым
желудком.