Хоть первую свою фразу Олег произнес на ломанном китайском, а
две последних на русском, но поднявшийся вслед за этим возмущенный
визг ясно показывал, что его поняли. Правда, в обрушившейся в ответ
тираде из уст омерзительно воняющего китайца чародей сумел
различить лишь отдельные слова…Уж слишком быстро тот говорил, от
гнева проглатывая окончания собственных слов. И, похоже, на
несколько ином диалекте. А может просто дело было в том, что боевой
маг изучал говор простолюдинов с которыми общался, а сейчас его
изволили чихвостить высоким штилем, принятым среди аристократии и
духовенства?
– Пну, если он от меня не отодвинется. – Процедил сквозь зубы
глава семейства Полозьевых, который хоть в связи с узкой
специализацией являлся не слишком опасным в прямом бою чародеем, но
зато виртуозно умел обращаться с саблей, на богато украшенной
рукояти которой в данный момент лежала его рука. Впрочем, с луком
или ружьем отец Стефана становился еще смертоноснее. Основной
статьей дохода их рода являлась охота на проживающих в сибирских
чащобах древних монстров и продажа частей их тел алхимикам и магам.
Ну, разную нужную в удаленных деревнях мелочевку вроде соли, ниток
или пороха они тоже с собой возили, обменивая на отобранные с боем
у природы дары леса, но это были уже сопутствующие товары. И слабые
духом или телом на такой работе не выживали. – Проклятье, да чем же
эта туша извазюкалась, что от неё идет духан сильнее, чем от месяц
ношенных солдатских портянок?!
Вонял, кстати, данный представитель китайского жречества
действительно зверски. И это по меркам Олега, которому не раз
доводилось чувствовать вонь больших скоплений людей, выпущенных из
живота кишок и даже восставшей из могилы и наполовину сгнившей
нежити. Создавалось ощущение, будто жиртрест не мылся последние лет
двадцать, долго валялся в тухлятине, затем совершил заплыв по
канализации, а потом развлекался дергая за хвосты американских
скунсов или их ближайших родичей. Пожалуй, он сейчас мог абсолютно
безбоязненно совершить подвиг духа и войти в клетку к голодным
львам. Приблизиться к настолько мерзко воняющему человеку решился
бы лишь хищник с напрочь заложенным носом.
С неожиданным для своих габаритов проворством монах подскочил к
Олегу и протянул руку, стремясь зачем-то дотронуться до плеча
чародея…И замер, боясь лишний раз вдохнуть. Лезвия двух поднятых в
воздух телекинезом топоров сошлись на его горле, словно половинки
гигантских ножниц, слегка надрезав кожу. С воплями, которые по
своему содержанию делились между «ублюдок» и «на святого человека
руку поднял» храмовники извлекли из складок своей просторной одежды
дубинки, кинжалы, маленькие мечи, кнуты и даже обрезы. Вот только
если они надеялись устрашить боевого мага своим количеством и
боеготовностью, то жестоко просчитались. Не так уж давно Олегу
пришлось вступить в почти единоличную схватку с целым гнездом
османских пиратов, среди которых имелись и хорошие бойцы, и опытные
маги. И он выиграл. Пусть даже за счет того, что его облаченную в
очень качественное снаряжение тушку банально не смогли убить.
Атакующие по одному и небольшими группами джентельмены удачи
становились жертвами артефактного оружия, выкачивающего из своих
жертв жизненную энергию и отлечивающую ею раны хозяина. В
ближнембою волшебника могла бы уничтожить нежить, какие-нибудь
големы или избегающий всех ответных ударов мастер меча, но никак не
толпа низкокачественного пушечного мяса. Даже выбивать топоры из
рук было бесполезно, с небольшой дистанции они и сами могли
вернуться обратно к хозяину.