Наконец кое-как «слепили» видеоряд.
Вначале прибор исправно создавал голографические изображения сотрудников лаборатории на их рабочих местах, пунктуально повторяя позы и движения реальных прототипов, заседающих в это время в кабинете Авкуба, при этом заменяя аудио ряд (речь каждого из них) нейтральным текстом, весьма схожем по артикуляции.
Всё это должно было засекретить авкубовское вече от подозрительного Электронного секретаря. Но в конце записи голограммы вдруг исчезли, экран заполнили быстро меняющиеся полосы, как при ускоренной перемотке, а затем появилась плохо различимая картина сумасшедших вихрей, красных и зеленых постоянно мельтешащих фигурок.
Откуда-то явилась черное пятно. Оно издало рык…
Фигурки замельтешили еще быстрее, их движение приобрело какой-то вектор, сузилось до луча.
Затем взрыв и… отключение Колотура из-за перегрузки.
Никакие способы обработки изображения на вспомогательной аппаратуре ни к чему не привели. Она отказывалась понимать код, в котором эти изображения было записаны.
Совершенно выбившись из сил к концу рабочего дня, Щегол с Крусом поникли за столом, как раз под приемным адаптером возвышающего над ними Колотура, который ритмично мигал зелеными индикаторами готовности к работе, попеременно «взирая» то на одного, горе исследователя, то на другого.
Наконец он остановил «свой взгляд» на темечке Щегла и тому моментально пришла в голову, показавшейся сумасшедшей, мысль.
– Слушайте коллега! – обратился он к Крусу. А что, если все это проделки нашего Колотура?
Математик удивленно поднял голову:
– Черт его знает! Все может быть, хотя раньше за ним ничего подобного не водилось. Он был способен только на мелкие пакости.
Щегол не смог сдержать улыбку даже в настоящей стрессовой ситуации. Он вспомнил, как Колотур «разыграл» Круса, представив ему голограмму очаровательной выпускницы математического колледжа, соискательницы места математика в лаборатории, которая действительно в этот момент вошла в кабинет Авкуба. Шеф предложил ей сесть и вежливо задал пару проверочных профессиональных вопросов. Аппарат, в точности изобразив эту очаровашку, со всеми телодвижениями и речью, весьма затрудняющей получения отрицательного ответа и, тем более, окончательного отказа.
Не известно, как все это подействовало на шефа, но Крус при виде девицы моментально потерял голову. Он даже не заметил, что голографическая красотка присела (за неимением кресла, в котором она сидела у шефа) в пустом пространстве и на таком уровне, что её прекрасные ножки, чуть прикрытые коротенькой юбчонкой, упирались в вооруженный очками нос математика. И тем более он ничего не понял из её слов, поскольку это были ответы на вопросы шефа, а не на его заискивающее лебезение.