— И... извините, — на всякий случай сказала Вилка. А потом
огрела его табуреткой еще раз. Ей внезапно пришло в голову, что
Авраи теперь и ее начнет душить. Она и решила упредить это
злодейство.
Глава Дома Авраи качнулся к стене, силясь найти в ней опору.
Зайка, уже пришедшая в себя, решила было устроить ему хорошую
взбучку, но хозяйка резко одернула собаку, велев быть рядом.
— Кажется, я тут загостилась, — пробормотала дрожащим голосом
Валентина Рыбакова, торопливо подпоясывая свое одеяние из простыни
поводком Зайки. — Пора и честь знать.
Пока Авраи, кряхтя и пыхтя, точно кипящий чайник, приходил в
себя, делая попытки подняться, нельзя было терять ни секунды.
Потому Валентина сразу отправилась на выход. Аккуратно перешагнула
через тело Ранаикаи, выглянула в коридор... и тут же повисла на
руке огромного бугая, в котором запоздало опознала Витю.
— Отпусти меня немедленно! — заорала она, пытаясь выскользнуть
из его лапищ. Даже и ценой потери простыни. К ее удивлению, Витя
сразу же поставил ее на пол и даже попытался отряхнуть от возможной
грязи.
— Взять ее! — это уже Авраи кричал роботу, злобно глядя на
землянку.
— Мы не можем причинять вред куп бала, — сообщил ему Витя. Вилка
было дернулась прочь, но услужливое изделие Дома Авраи не отпускало
ее, продолжая приводить в порядок и распрямлять складки на
простыне, служившей одеждой землянке.
— Это не куп бала! — чуть постанывая, отвечал Авраи, все еще
приходя в себя после знакомства с табуреткой. Одна радость, что в
отличие от земных изделий, здесь их не делали слишком тяжелыми.
Иначе Вилка бы его зашибла насмерть. — На нее запрет не
распространяется, хватай!
— Да епрст, — только и сумела выговорить землянка, когда робот
вновь ее заграбастал в свои объятия. Быстро, надежно, и при этом
осторожно.
— Я малолетка! — заорала Вилка довод, который часто выручал на
Земле. — Меня нельзя вот так грабастать! Убери руки! Что за
произвол! Аааа!
Поскольку все доводы были проигнорированы, она просто завизжала
что есть мочи в ухо Вити. Да так громко, что даже Авраи слегка
позеленел и скривился. А Ранаикаи шумно вздохнула, зашевелилась,
приходя в себя после обморока.
Витя почти по-человечески охнул, а потом начал откашливаться
черным дымом и замер мертвой глыбой, не переставая держать в плену
лапищ землянку.