Терпение Павла лопнуло, и решение молниеносно пришло ему в голову. Он бережно поставил сумку на рядом стоявшую скамейку и, разогнавшись для уверенного прыжка, одним махом перемахнул через открытое окно, упершись в прыжке одной ногой в бревна, а руками схватившись за края подоконника. Дальнейшее было лишь делом техники, наработанной еще при преодолению полосы препятствий. Подтянувшись без особых усилий и переместив во внутрь проема все тело Павел уже целиком разглядел раннее увиденную картину. Большой, толстый парень лет семнадцати в вытянутых на коленях трико, которые поверх перекрывала не заправленная рубаха с немалым рвением и большими усилиями пытался проучить щуплого паренька тем, что наносил ему по всему телу тычки, но они были неуклюжими, так как последний постоянно крутился, словно уж на сковородке. При этом жертва как могла, защищаясь от своего преследователя прикрываясь своими тонкими ручками и негромко всхлипывала, надеясь на милосердие последнего.
– Эй, полегче с мальцом – крикнул Павел, не торопясь, спустившись с подоконника, так грациозно и уверенно, словно лесной дикий зверь, сознательно попавший в беззащитный курятник.
– Тебе не кажется толстяк, что у вас разные весовые категории – уже более тихим голосом продолжал он, охлопывая непринужденно с себя пыль и осознавая, что все присутствующие отреагировали на его столь внезапное появление.
При виде этой картины безнаказанное избиение закончилось, а у обоих его участников невольно открылись рты от удивления. Глаза толстяка стали округляться по мере осознания того, что к нему, скорее всего, возникнут вопросы в ближайшее время, от этого неизвестно откуда ввалившегося в оконный проем солдата.
– Мы здесь пытаемся решить кое-какие вопросы – неуверенно и, пятясь назад, произнес толстяк, оправдываясь за все происходящее, при этом его голос как-то внезапно стал дрожащим и неуверенным.
– Ну, таким способом, какой используешь ты, вряд ли можно что-то решить, а вот потешить свое самолюбие ты, наверное, любишь. Поэтому придется приземлить тебя с небес на землю – c окончанием последней фразы Павел стал потирать руки, показывая свою решимость в выполнении предстоящей задачи, а в голову ему пришла забавная мысль о том, что последняя фраза как-то уж совсем сильно расходиться с реальностью, потому как он никак не мог представить себе возможные героические заслуги, за которые небо хоть чуть-чуть бы приподняло толстяка к себе, если только последний не является воздушным шаром. Толстяк же в это время прокручивал в голове всевозможные варианты событий и видимо мгновенно прокрутив их, понял, что ни один из них его не устраивает. А когда пришло осознание этого, все анализаторы и внутренний голос организма вторили ему лишь об одном – необходимо бежать!