– Мне казалось, она тебе нравилась. Эта Кудявцева.
– Какое это имеет значение? – спрашивает Никита, поглядывая на часы.
– Верни её, сын. По-хорошему прошу. Иначе будет по-плохому.
– Я устал. Делай, что хочешь. Наверное, я уже ко всему готов.
– Ты не понял, – голос отца становится опасно низким и зловещим. – Будет плохо не тебе, а Кудрявцевой. Ты ведь не сможешь этого допустить, не так ли?
И он отключился, оставив в душе тоскливую пустоту. Никита ударил кулаком по лавке. Отчаянно. Раз и ещё раз. Пока на костяшках не показалась кровь. А затем он встал и побрёл в сторону дома, где его никто не ждал. Там где-то его машина. Нужно ехать. И чем скорее, тем лучше.
Ива
Я боялась: он что-нибудь придумает и кинется за мной. Уволочёт назад, и я стану пленницей. Но ничего не случилось, к счастью. И, выбравшись из скверика, я почувствовала себя легче. Не совсем свободной, но уже и не в наручниках, связанная непонятными обязательствами и обещаниями.
Запоздало меня накрывает раскаяние: нет моей вины, что Никита не вызывает доверия, но почему-то становится его жаль. Он был ко мне всегда добр и терпелив. А то, что по-своему хотел выиграть время, удержать рядом, возможно, связано с его отношением ко мне.
Но он тоже ни разу не сказал, что я ему больше, чем нравлюсь. Однако, если бы и поведал сердечную тайну, вряд ли это что-то изменило в моём отношении к нему. Друг, брат, но никак не больше. По-другому у меня не получится. Это всё равно что душить себя намеренно.
Сим-карту я восстановить не смогла: нужны были документы, подтверждающие мою личность, поэтому необходимость вернуться домой, стала не только обязательной, но ещё и насущной.
Но перед тем, как ехать, я решила навестить свою комнату в коммуналке. Меня тянуло туда со страшной силой. Всё казалось: я упустила что-то важное и ценное. Объяснить свои внутренние ощущения я не могла.
– О-о-о! – явилась! – встречает меня чуть ли не с порога Петухов. – Что, назад потянуло? Как пьяного – на родину?
Он показывает мелкие плохие зубы и мерзок настолько, что хочется вытереться лишь от одного взгляда на него.
– А тебе тут привет из налоговой! – радостно докладывает этот любитель жареных новостей. – Мы тебе в дверь воткнули – чин-чинарём. Допрыгалась, сучечка?
Я даже знаю, чьих рук дело: Петухов себе не изменяет. Угрожал? Натравил. Но там с меня ничего не добьются. Разве что нервы потреплют. Но этим я займусь позже.