Было тихо. Щелканье моих каблуков по
бетонном полу разносилось далеко, отдавалось эхом, как в пещере.
Окрик, раздавшийся позади, тоже прозвучал гулко, будто в старинный
рупор.
– Эй, папаша!
Несколько темных силуэтов. Один – на
полголовы выше остальных. Судя по голосу – тот самый верзила из
кафе.
Да чтоб тебя! Вот ведь угораздило
меня связаться с этими сопляками!
Я прибавил шагу, но впереди, в конце
ряда припаркованных машин, увидел еще целую толпу. Человек
шесть-восемь, не меньше. У двоих в руках, кажется, биты. Куда ж без
них. Популярность бейсбола за последние годы упала в разы, но
объемы продаж этого инвентаря по-прежнему стабильны.
Рука привычно потянулась к
кобуре.
Ч-чёрт, я же без оружия!
Снова оглянулся назад. Долговязый
неторопливо приближался, с ним полдюжины дружков.
Я протиснулся между двумя
здоровенными фургонами, выбираясь в другой ряд. На ходу изучал
высвеченный НКИ план парковки. Путь к лифтам мне отрезали, значит,
надо прорываться к одному из выездов.
Гулкое пространство парковки
наполнилось издевательскими выкриками и топотом множества ног.
Сколько же здесь этой шпаны? Человек двадцать собралось, не меньше.
Потихоньку окружают.
Страха не было. Да и вряд ли эти
малолетки настроены на что-то серьезное. Пугают. Но отметелить
могут так, что месяц в больнице буду отлеживаться. Обидно будет. И
унизительно.
Я, рванув вперед, добежал до прохода,
ведущего в соседнюю секцию парковки. По правой стороне на плане
были обозначены двери в какие-то подсобки. Но они, конечно же,
оказались заперты. А толпа позади меня уже приближалась, злорадно
улюлюкая и выкрикивая оскорбления.
И, что самое поганое, в дальнем конце
прохода показалось еще человек пять.
Я выругался и, прижавшись к стене,
вытянул ремень. Намотал его на кулак, пряжкой наружу. Ну, что ж,
побрыкаемся напоследок.
Слева зашипели раскрывающиеся
двери.
– Мистер Шарп, сюда!
Я заскочил в темный проем, двери
захлопнулись, отсекая доносящиеся снаружи крики.
Точно, какая-то подсобка. Похоже,
что-то вроде кладовок для жильцов дома. Куча дверей, прикрытых
стальными рольставнями, на каждой – номер.
Впустил меня тот самый официант из
кафе. Сын Хелен.
Почему-то назвать его внуком у меня
язык не поворачивался. Видимо, к этой мысли надо немного
привыкнуть. Все-таки новость не из тех, что сыплются на голову
каждый день.