***
Загудели трубы. С небес посыпались лепестки цветов, облепили
потное лицо. Толпа радостно завопила, женщины поднимали на руки
детей.
На площади возле дворца и прилегающих улочках было не
протолкнуться. Народ шумел и толкался, продавцы пирожков и воды
благословляли небеса за удачу. Людской гомон поднял с крыш мелких
птиц, и они кружили в воздухе, добавляя свой резкий крик в общую
какофонию.
Не каждый день показывают одновременно свадьбу и похороны. Не
каждый день Князь отдаёт концы, а его вдова идёт за гробом в
свадебном платье – с новым мужем.
Всё было обставлено по высшему разряду. Придворные со скорбными
и одновременно торжественными лицами – как их только не перекосило
– ровными рядами выступали за траурной колесницей.
Кудрявые румяные детишки в белоснежных платьицах бежали впереди
и рассыпали перед процессией лиловые лепестки из плетёных корзин.
Десяток придворных музыкантов в нарядных ливреях выступали, как на
параде.
Музыканты играли военный марш. От этого марша народ притопывал
ногами в такт, а женщины размахивали в воздухе шляпками и
платками.
Игорь шёл за колесницей. В руке его лежала рука принцессы
Холодных Земель, Княгини Нижних Земель, благородной госпожи
как-её-там графини. Единственной наследницы покойного графа
как-его-там и своего мужа – Князя, имя которого не поминалось
всуе.
Сияло золотое шитьё церемониального платья, сверкали бриллианты
и сапфиры зубчатой короны. Лицо вдовы (и молодой жены) было
бледным, строгим и прекрасным. Она казалась фарфоровой куклой,
ожившей статуэткой, обряженной в драгоценные ткани.
Сам новоявленный муж, а по сути – принц-консорт – был в строгих,
но дорогих доспехах. Согласно обычаю. Знак готовности защищать и
оберегать.
За новоявленным принцем шла его маленькая свита. Магесса в
новеньком, пошитом к случаю балахоне. Густые волосы собраны в
строгий пучок, лицо надменно-спокойное.
Менестрель – штаны в обтяжку, яркий плащ накинут на плечо, в
руках – новая мандолина. Рыжие волосы развеваются по ветру, голубые
глаза восторженно сияют.
Немного позади шагает майити Март – седая грива приглажена,
кожаный колет с нашивками ветерана сидит безукоризненно, сапоги с
набойками звенят по мостовой. На плече колета трепещет под ветром
малиновый бант, скреплённый золотой фибулой. На фибуле вьётся
выгравированный девиз гвардии: «Умираем, но не сдаёмся».