евица-красавица, безмерно обиженная на
меня и весь мир за то, что Фирдан выбрал какую-то пришлую травницу,
а не ее.
— А я почем ведаю? — Фарлина
всплеснула руками. — Вы что, моего братца не знаете?.. Если он
втемяшит что-то в голову, то прет напролом, ничем его с пути не
своротишь. Сейчас цель у Фирдана одна — забраться к этой рыжей под
юбку.
Услышав последнюю фразу, я
поморщилась. Вот уж во всех отношениях заманчивая перспектива!
— Что кривишься? — накинулась на меня
бабка Фирдана. — Счастья своего не понимаешь, дура конопатая!
Точно дура, мысленно согласилась я.
Была бы умнее — вовремя сбежала бы из деревни.
Вот только куда бы я подалась?.. Куда
вообще может податься девица девятнадцати лет от роду без гроша в
кармане? Ладно, вру. Шесть медных монет у меня припасено было, но
вряд ли на них в городе удастся прожить хотя бы пару дней. А до
города еще добраться надо — в эрлайских лесах хватает лихих людей,
охочих до легкой поживы... Да и что мне делать в городе. Где жить?
Чем заниматься? Кому я там вообще нужна?
В соседних деревнях я известна как
хорошая травница, но там и моего жениха знают. Укрывать меня, идти
на конфликт со старостой нашей деревни никто бы не стал... А там,
где меня никто не знает, я и вовсе никому не нужна. Меня бы или
прогнали взашей или заставили днем работать в поле, а ночью в
постели в какого-нибудь рачительного хозяина. Пока я бы еще
доказала, что хорошая травница, и доказала бы вообще...
Эх, если бы я свой первый побег лучше
спланировала и подготовила, а не действовала на чистых эмоциях! Не
пришлось бы сейчас готовиться к свадьбе, с ужасом ожидая грядущей
брачной ночи...
Надо было действовать нагло, с
размахом.
После того как меня сосватали,
деревня полночи гуляла. Что мне стоило подмешать в вино сонного
зелья? Потом прихватить из дома старосты шкатулку с монетами и
позаимствовать коня? Тогда можно было бы и в городе попытаться
устроиться...
Но я сглупила и подсыпала снотворного
только взявшейся меня сторожить тетке Марте. Этот случай людей
кое-чему научил, так что теперь меня к кухне и близко не
подпускали, а также следили, чтобы у меня не было доступа к
каким-либо травам, порошкам, зельям и кореньям.
Утешала я себя лишь тем, что так не
могло продолжаться вечно. Если стану тихой примерной женой, то
скоро людская бдительность ослабнет — не могут же меня сторожить
вечно. Да и деревня большая... Ко мне и так за дни вынужденного
заточения несколько раз с вопросами подходили: у одних ребенок
заболел, у других скотина захворала... Но скоро кто-то заболеет
серьезно, и тогда одними советами не отделаешься.