«Выходит, тот мужчина тоже был жрецом, —
пронеслась шальная мысль в одуревшей голове. — Как бы расспросить этих
красавцев об обратной дороге? Наверняка они знают, как мне вернуться домой».
Пока размышляла подобным образом, Дола исполняла
танец живота. Самые обыденные, не слишком отточенные движения. Жрецу, да и мне
было скучно. Девушка двигалась, как в замедленной съемке: слишком медленно,
осторожно. Не попадала в такт музыке и не стремилась выложиться по полной. Ни
тебе акробатических элементов, ни страстности, ни азарта.
Но что ужаснее всего — на лице ее
застыла мина мученицы. С таким выражением идут к стоматологу, но никак не на выступление.
Дола явно не справлялась. Амула опустилась
перед жрецом на колени и извиняющимся жестом коснулась ступни. Пальцы мужчины стальными
браслетами сомкнулись на ее запястье: на нежной коже наверняка останутся
синяки.
— Не смей подлизываться! — предупредил
жрец. — В этом есть и твоя вина.
Оттолкнул Амулу, и та покорно
распласталась у его ног. Взбешенная, зыркнула на подопечную и провела
указательным пальцем по своей шее.
Дола верно истолковала жест. Дернулась,
как от удара, и до крови прикусила губу.
Жрец протянул руку и провел ладонью по шее
и плечам танцовщицы. На изящных, но твердых, как сталь, пальцах остался белый
след от молока.
— Ты не справилась, — объявил жрец.
Хлопнул в ладоши, и музыка замолчала. Дола
рухнула как подкошенная. Умоляюще взглянула на господина. В глазах ее дрожали
слезинки.
— Переведете ее в нижний гарем, —
объявил слугам жрец. — Из нее не выйдет достойной любовницы.
Дола еще сильнее побледнела, но не
осмелилась возразить. Покорно последовала за слугами и забралась в паланкин. Она
упустила свой шанс понравиться господину, и если во дворце жрецов действовали
те же правила, что и у восточных халифов, — жизнь в семье Ка может оказаться куда
счастливее той, что ждет девушку в нижнем гареме.
— Ты подвела меня, — холодно объявил
жрец наставнице. — И будешь наказана.
— Да, господин, — Амула склонилась в
поклоне. — Твоя воля — закон.
Она возвела руки к небу и запричитала:
— О, великий хранитель мира, ты даришь
нам кров и пищу. Защищаешь от жестокой Калки и оберегаешь от…
Договорить ей жрец не дал. Перекинул Амулу
через колено, задрал юбку и с силой опустил ладонь на упругую попку. Удар
следовал за ударом, и округлые ягодицы стали розовыми.