Хотя были у меня и другие подозрения, например, что иногда
мажордом Чарльз кляузничал на меня тому же Леопольду, возможно,
через посредников. Но король всегда был в курсе дел моего дома.
Кстати, о короле! Я вытащила из вороха писем сероватый конверт
из плотной бумаги. На первый взгляд ничем не примечательный, но
только я уже по фактуре определяла, от кого пришло то или иное
послание.
“D4. сегодня после ужина в библиотеке. Твой ход?”
Ни подписи, ни расшифровки. Впрочем, мне они не были нужны.
Король описал начало шахматной партии, свой первый ход, как именно
он передвинул пешку.
“D5”, — написала в ответ я.
Монарху этого будет достаточно. В назначенное время я приду в
назначенное место, и фигуры уже будут расставлены по своим
местам.
В принципе я догадывалась, о чем хочет поговорить Леопольд. В
последние годы он никогда не вызывал меня поиграть в шахматы просто
так, ради удовольствия. Всегда по делу, чтобы сообщить, куда именно
я скоро поеду или что мне нужно будет разведать.
Обычно задания никогда не вызывали во мне особого протеста, но
сегодня что-то неприятное кольнуло в грудь. Да и письмо от посла не
настраивало на позитивный лад.
Очень не хотелось, чтобы король приказал не просто съездить в
гости к персийцам, но и еще, не дай бог, выйти за посла замуж.
Время до вечерней поездки во дворец я провела в своих делах.
Разобрала деловые бумаги, подписала несколько купчих, изучила
отчеты по текущим сделкам. После смерти отца многие вещи свалились
исключительно на меня, хотя в наследство и досталось с десяток
толковых помощников.
Маменьке же и дела не было до финансов, и куда чаще она писала
мне письма, чтобы я наконец взялась за ум и подарила ей внуков, ибо
не дело это — в двадцать пять лет не иметь детей. Ведь скоро
стукнет тридцать, а это самая настоящая старость!
На такие письма я обычно отвечала вежливо и сдержанно. Ругаться
с родительницей не хотелось, но и объяснять, что дети в мою жизнь
пока не вписываются, тоже.
В назначенный час я прибыла во дворец. Там меня уже ждали.
Видимо, король заранее отдал приказ. Буквально с порога меня
проводили в библиотеку, где, как я и предполагала, все было
подготовлено: два кресла, обитых фиолетовым велюром, столик с
шахматной доской и треск только что разведенного камина.
Сам Леопольда пока не пришел.