«Наверное, жрец рассказывает им про своего бога. Про Змея Земли»
– догадался князь.
– Вот это и есть Красный Хохолок, – шепнул Дитя Голода своему
спутнику.
В это время жрец радостно воскликнул и протянул руки к востоку.
Дудочки запели что-то бодрое, с востока им отозвались другие – с
более низким и даже грозным голосом. Толпа зашевелилась.
– Скорее! – потянул проводник толимека за руку. – Нужно уйти за
граничные столбы.
Они отошли к югу, в сторону ручья, стараясь остаться в первом
ряду. Однако, остальные тоже мечтали об этом, а этих остальных на
площади собралось дважды четыреста! А то и трижды. Началась возня,
грозящая перерасти в свалку, но она быстро стихла. На площадь вышли
стражи. Двадцатка за двадцаткой. Рослые, плечистые, в матерчатых
панцирях, украшенных шлемах, с толстыми расписными щитами и
здоровенными маками на плечах – они обходили площадь по краю,
грозно поглядывая на излучинцев, которые вели себя неподобающе.
Возня тут же прекращалась.
– Золотые! – восторженно прошептал Дитя Голода.
А затем вынесли владыку четлан. Атотола чуть не вывернул шею,
когда заприметил паланкин, который несли со стороны востока – там
находились дворец и крепость владыки. Только его не несли… Богато
украшенный тканями, перьями и резьбой паланкин двигался сам! Сам?
Пеликан ничего не понимал. Видно было плохо, князь раздвинул зевак,
чтобы рассмотреть и даже нарвался на грозный окрик стража. Но
носильщиков совершенно точно не было! Вместо этого паланкин
покоился на… на двух каких-то кругах. Которые вращались и двигали
владыку.
Вернее, не так! Пеликан, наконец, увидел. Впереди паланкина шли
два молоденьких тапира! С помощью каких-то приспособлений животные
тянули две жерди, прикрепленные к паланкину. Два небольших тапира
легко тянули большущие носилки и немаленького владыку!
«Я не тому удивляюсь! – оборвал князь сам себя. – Два тапира,
словно домашние собачки, послушно идут и тянут за собой паланкин!
Где такое видано?».
Справедливости ради стоило уточнить, что животные очень робели.
Но рядом с каждым из них шло по человеку, которые придерживали
зверей за ремни, поглаживали тапиров и шептали им что-то
успокаивающее.
Атотола так увлекся паланкином и колдовством, которое усмирило
диких зверей, что даже не особо рассматривал правителя четлан. Тот
сидел прямо, глядя «в вечность», укутанный в драгоценный плащ,
который полностью скрывал его фигуру. Паланкин остановился напротив
лестницы, что вела на вершину храма. Легко поднявшись на ноги,
владыка сбросил плащ и сам спрыгнул на землю. Атотола впервые
увидел маленькую усохшую правую руку правителя. Значит, правду
говорили. А еще говорили, что именно этой рукой Хуакумитла убил
своего кровного врага, который вступил в бой против владыки. Мол, в
калечной руке хранится сила Змея, которая пробуждается в нужный
момент.