– Золота, меди и прочих ценностей совсем мало собрали. Зато
нашли увесистый сундучок со стек-тлой, – улыбнулся Мясо. – Продукты
отдельно собрали – войско кормить хватит на пять-шесть дней.
А вот это плохо. У меня в лодках запасов только на один день,
Брат Гнева вообще приведет полуголодных людей, ибо носильщиков
взяли по минимуму. Охотой и собирательством такую толпу не
прокормить ни за что. Неужели придется заняться реквизированием
еды? Поля у толимеков еще не собраны, запасов мало – могут
обозлиться.
Хотя… через пять-шесть дней (даже раньше!) я уже должен буду
находиться в столице Куалаканы. И уж там доберусь до княжеских
запасов – не чета местным.
А потом была казнь. Красный Хохолок уже всё подготовил: на
площади соорудили каменный алтарь из подручных средств, жрец
расписал его священными знаками. Ритуальную чашу и прочий инвентарь
он привез с собой. Я велел привести пленных старейшин, горские
вожди тоже пришли. Теперь с каждым было не менее пятерки
телохранителей. Некоторые оцколи выглядели мрачными и подавленными,
но отдельные вожди уже повеселели: радужные перспективы перевесили
негатив ситуации.
Казнь-жертвоприношение прошла без эксцессов. Песнопения,
окуривание, ручьи крови, стекающие в чашу, и финальный удар
тумбажной секирой по шее. Пятый Коготь умер, как настоящий индеец и
воин – не проронив ни звука, окидывая притихшее собрание
презрительным взглядом. Тело его быстро подобрали и отнесли на уже
приготовленный костер.
– Идите к своим людям, – велел я оцколи. – Решайте, кто будет
вашим новым командиром.
А потом выжидательно посмотрел на старейшин. Деды всё поняли и
жидкой цепочкой пошли к алтарю. Клясться. Красный Хохолок диктовал
священные формулы, переводчик переводил, толимеки повторяли, а
затем протыкали правые ладони ножом и опускали руки на алтарь, дабы
бог чужаков отведал их крови. Получил над ними власть.
«Как они от эпидемий не поумирали с такими традициями, – покачал
головой я, глядя на происходящее. – А, может, поэтому болезни
европейцев и нанесли индейцам настолько страшный урон? Вместо того,
чтобы думать о гигиене, дезинфекции, эти несчастные непрерывно
пускали кровь, умоляя богов о помощи. И только способствовали
распространению заразы».
Войска тоже разошлись (я держал верные отряды поблизости,
опасаясь непредсказуемых оцколи), и местная аристократия смогла
наблюдать удивительное зрелище: двадцатка воинов дружно
подхватывала еще вчера вытащенный на берег плот, подпирала бревна
плечами и бодро тащила куда-то вглубь селения. За первой трюк
повторяли вторая, третья, четвертая двадцатки.