Замкнутая в кругу врагов. Замкнутая в своем сознании.
В своем гневе. Я не потеряла способности сражаться, хотя Вайя
всегда учила меня сдерживать в битве эмоции. Ледяная рука намертво
сдавила мое сердце, и не позволяла воспринимать разрушителей, как
живых существ. Если раньше мне было их жаль – теперь я хотела
только одного – стереть весь прокаженный народ с лица этого
мира.
– Ненавижу! – мой крик ободрал горло.
Резко рванув с места, я освободилась от последних
оков разума. Отдалась воле эмоций и своего меча, что стал
превосходным инструментом для мести. Он резал, рубил, рассекал и
защищал. А потом враги закончились. Но ничего... Я
подожду.
Всех их уничтожу.
– Рей! – откуда-то издалека донесся крик Вэла. –
Остановись, Рей!
Я оглянулась. Мой друг держал на руках Эльму и
укачивал ее, словно младенца. Увидела, как в свете луны блестят его
слезы, а за спиной стоят побледневшие стражи. Среди них я узнала
Яра. То ли со страхом, то ли с отвращением он смотрел не на гору
изуродованных трупов, а на меня.
– Она умерла! – прокричала я и сжала на груди мокрую
от чужой крови рубаху. – Они все умерли!
Голос сломался под давлением слез.
– Ригор предал нас, и все… – я не смогла произнести
имена сестер. – Они погибли!
– Рей! – устремился ко мне Яр, но не
успел.
Я почувствовала сильный удар по лицу. По правой щеке
и вниз по шее потекли теплые струи. Слезы? Но взгляд ясный.
Настолько ясный, что можно заметить, как расширились от ужаса глаза
разрушителя.
Зарычав, я всадила ему под ребра меч, а сама
бросилась к остальным врагам, что успели приблизиться. Нужно убить
как можно больше. Нужно отмстить! А уже потом испить до дна бокал
своей печали.
– Это за Вайю, – кричала под звуки разрезаемой плоти.
– Это за Эрму! А это…
Я поймала мужчину за шею и сдернула с его головы
капюшон, чтобы видеть его лицо, но вдруг услышала крик
Вэла:
– Она жива! Рей! Эльма жива!
– Ч-что? – воздух со свистом покинул легких. –
Жива?
– Она жива! – повторил Яр. – Рей!
Слезы заволокли взгляд. Безумие отступило, и я
наконец-то увидела, как задыхается парень, чью шею я продолжала
сжимать. На висках разрушителя вздулись вены. Пальцы скребли мою
руку, а лицо подрагивало от напряжения. Но в нем не было отпечатка
безумия, как у разрушителя из поселения. Только… страх.
Моя рука сама собой разжалась и выпустила
прокаженного. Он упал и, отталкиваясь от земли пятками, испуганно
отполз, а краснота исчезла из его глаз, явив чистый взор обычного
человека. Только я осознала произошедшее, как хлынули другие
разрушители.