– Где?
– На приёме английской королевы, конечно!
– Крайнова, прекрати сводить с ума людей, – Любош
вмешивается.
Посмеивается.
И спиной меня к себе поворачивает, помогает с жакетом, который
уже достала Фанчи и который Любош, как истинный джентльмен, у неё
забрал.
– Тебя, тиран, я вообще не звала, – я разворачиваюсь обратно к
нему, поправляю полы жакета, машу перед его носом указательным
пальцем, – манию тотального контроля надо лечить, Мирки.
Не провожать, когда не просят.
Даже если для этого надо подняться всего на один этаж из своей
квартиры.
– Ты забыла вчера приглашения, – Любош понимающе усмехается и
жестом фокусника оные приглашения вытаскивает.
Отдает.
И до машины провожает.
Открывает заднюю дверь, опережая Марека, но в последний момент
удерживает за рукав.
Тормозит.
– Да, папочка? – я вскидываю голову.
Рассматриваю и так хорошо знакомые мягкие черты лица.
Чуть крупные.
Обманчиво простодушные.
– Я вчера наговорил тебе лишнего…
– А я весь вечер думала, какая ты зараза. Надеюсь, тебе
икалось?
– Нет, – он тонко улыбается, – прощение и мир?
– Мир, хоть мы и не ссорились.
Любош кивает.
– Удачи, – касается едва ощутимо губами моего лба.
Отступает.
Закрывает за мной дверь черного мерседеса, и замечать
беспокойство, пляшущее за стёклами его очков, я не хочу.
Оно раздражает.
Заставляет чувствовать себя немощной и слабой.
Поэтому глаза я закрываю, не смотрю в зеркало заднего вида, где
до самого поворота отражается крупная фигура Любоша.
Он же засовывает против правил руки в карманы брюк.
И безотрывно смотрит вслед.
[1] Black Tie – «черный галстук»,
дресс-код для формальных и торжественных мероприятий, но более
распространённый и простой, чем White Tie. Мужчинам следует надеть
парадный костюм или смокинг с черным галстуком или бабочкой.
Женщины должны быть одеты в вечернее или коктейльное платье,
допускается качественная бижутерия. Строгих пожеланий к высоте
каблука нет, поэтому 10 см – это придирка одной вредной пани.
Квета
Блеск огней.
Сталь.
И ещё стекло.
Которое, словно гутное, выдул неизвестный мастер-великан, создал
песочные часы, скрутил их по спирали, а после опустил на землю,
поставил между зданиями готики и модерна.
Создал конкуренцию Танцующему дому.
– Не люблю деконструктивизм, – Марек шедевр оного
деконструктивизма меряет тяжёлым взглядом.