Лоррих был в точности таким же, каким я его помнила со времен
ужина: в черном сюртуке, белой рубахе, весь прилизанный и вытянутый
точно по струнке. Арон стоял в черных брюках и темно-зеленой
рубахе, прислонившись к отцветшему дереву рододендрона. А король
выглядел на удивление просто. Я бы сказала, что совсем не
по-королевски: в длинном бордовом халате с теплым серым плащом на
плечах. Голова короля не была ничем покрыта, и густые, выкрашенные
сединой волосы, сверкали поразительной белизной.
Его величество выглядел уставшим, сгорбленным, сломленным. Он
прислонился лбом к одному из трех деревьев рододендрона,
сбросившего почти все лепестки и теперь размахивающего голыми
ветками на ветру. Казалось, будто растение приготовилось к зимовке
или вовсе погибло. Но вдруг его листья ожили. Те, что высохли –
опали, и на их месте выросли новые. Те, что завяли и свернулись –
расправились и налились зеленью. Самыми последними набухли бутоны и
распустились огромными розовыми цветками. И все это произошло
настолько быстро, что до трех не получилось бы сосчитать.
Я удивленно ахнула, ибо только что на моих глазах случилось
настоящее чудо. Оно было поистине невероятным и прекрасным. Будто
мне позволили заглянуть в замочную скважину двери, за которой
пряталась сказка. Сказка, где магия способна не только разрушать,
но оживлять и созидать. Это объясняло, почему сад при королевском
дворе цвел круглый год.
Облокотившись о подоконник, я высунулась чуть дальше, а Эльен
Тайс шатко отстранился от ожившего дерева и пошагал к следующему из
трех, потерявших весь свой цвет рододендронов. Лоррих что-то ему
сказал, но король только отмахнулся и продолжил путь, а когда
коснулся ствола рододендрона, уже Арон перестал стоять с опущенной
головой и о чем-то заговорил.
Здесь, наверху, слова разобрать не получалось. Их уносил ветер и
перебивал шорохом листвы. Однако даже слабых звуков мне хватило,
чтобы понять: лекарь чем-то недоволен. Кажется, ему было не по
нраву, что король не в постели, а бродит по саду и творит чудеса.
Но правитель лишь громко рассмеялся, когда лекарь смолк, и вдруг
закашлялся.
Арон насторожился, ведь кашель короля не желал прекращаться и
только усиливался. Дернулся, чтобы подойти и помочь, но Эльен
отказался от его поддержки, а заодно Лорриха. Жестом приказал
мужчинам оставался на месте, и как успокоился, поправил съехавший
на плечах плащ и что-то ответил. Что-то, что разозлило Арона.