Нежностью манит и пламенем уст.
Согревает меня лишь девы улыбка»...
– «…И с ней я потерян, и без нее пуст», – закончила я отрывок из
поэмы «Дан и Анетта».
– Все верно, – вздохнул Арон и упрекнул: – Не умеете вы лгать,
леди Цессара.
Стоило услышать свое имя, как я потеряла дар речи, а внутри все
перевернулось. Надо же было так глупо попасться на уловку?
Щеки вспыхнули румянцем. Стало жарко и страшно к ним
прикоснуться – вдруг обожгусь. И, вообще, показалось, я сейчас
вовсе сгорю. Однако не успела я превратиться в уголек от стыда, как
из-за угла замка показались шестеро взъерошенных слуг, и среди них
был тот самый нерасторопный лакей.
– Похоже, вас нашли, – заметил Арон и поднялся со скамьи. –
Пришло время нам расстаться.
Не удостоив шумных слуг взглядом, он плавно обошел скамейку,
проведя пальцами по гладкой волнистой спинке, а я впилась ногтями в
кожаный переплет книжки о Красавице и замерла. Ни ткань платья, ни
расстояние не помешали ощутить тепло ладони Арона, скользнувшей
совсем близко от лопаток. А его шепот запустил волну мурашек:
– С нетерпением жду новой встречи, леди Цессара.
Я резко обернулась и произнесла:
– Но скажите, кто вы?
Однако за скамейкой никого не оказалось – Арон исчез. Я
недоуменно похлопала глазами и перестала стискивать книгу, открыв
ее на той же картинке, где рыбак выносил из озера принцессу. И
подумала: будь я хоть чуточку мнительной, то непременно посчитала
появление Арона знаком, а так… Захлопнула книгу. Встала.
Отряхнулась от лепестков жасмина, и твердо решила: знак это или
нет, но я не покорюсь и замуж за принца не пойду. Если потребуется
– стану самой ужасной невестой и сделаю все, чтобы он от меня
отказался!
– Простите меня! – выла Марька
посреди небольшой полянки, окружённой рододендронами.
Она стояла на коленях и каждый раз,
когда кланялась, касалась лбом травинок, но Рензел Тайс был
полностью поглощён игрой в крокет и совсем не обращал на нее
внимания. Оставаясь холодным и безразличным, он тщательно целился
молоточком в деревянный мячик, чтобы попасть им в миниатюрные
ворота. Никто и ничто не могли его отвлечь от важного занятия: ни
я, ни толпа слуг, ни воющая Марька, ни даже подступающая гроза. Но
вдруг в момент удара из аккуратно зачёсанных волос выбилась чёрная
прядь и упала принцу на глаза. Его рука дрогнула, и мячик проскочил
мимо ворот.