— Кто придет? Твой Макаров, которому
ты только что со мной изменила? — Он словно выплюнул фамилию
Ростислава, и злая усмешка исказила его лицо. — Так, может, мне
лучше и не уходить? Дождаться, познакомиться, поздравить его с
парой ветвистых рогов?
— Не смей так о нем говорить!
Моя рука взметнулась, но Костя ее
перехватил. Вторую постигла та же участь, и вот, какая-то секунда —
и я оказалась прижата к стене, пока Лукьянчиков развязывал пояс
моего халата, жадно и до синяков целуя мои губы и шею. И
воспоминания о десятке других вот таких же вспышек, охватывавших
нас после ссор, всплыли в моей голове, а вместе с ними накатило все
то, что с удивительной силой и скоростью умел пробуждать во мне
только Костя, и вот уже я раздевала его — снова, целовала-клеймила
его — тоже снова, и, отдаваясь ему во второй раз за час и за почти
полтора года коротко и рвано выдыхала единственное слово, которое
пришло мне на ум:
— Ненавижу!
— Мне все равно, Юся, я тебе не
верю.
— Ненавижу!..
— Уже услышал, не надо мне
повторять.
На этот раз я не смогла заставить
Лукьянчикова выбраться из моей постели. Если честно — через пять
минут после возвращения на землю я просто вырубилась рядом с ним с
застывшими на губах жестокими словами.
А утром, когда рассвет разбудил нас,
я уже не смогла их сказать.
Костя пробыл в Уренгое до конца
недели, а потом их партию все-таки отправили на Новопортовское
месторождение. Заявление в ЗАГС мы подали в пятницу, за день до его
отъезда, а в конце первой недели после возвращения расписались, и я
официально стала Юстиной Борисовной Лукьянчиковой.
Мама, поздравляя нас, плакала. Папа
был внушительно серьезен и говорил почти официально. И только моя
бабуля была так солнечно рада и так ласково улыбалась с экрана
ноутбука, что сердце мое рвалось на мелкие части.
— Живите мирно. Не обижайте друг
друга, не воюйте, — сказала она, по-доброму глядя на нас с Костей и
крестя экран сухой морщинистой рукой. — Особенно ты, Устинья.
Костик-то твой ведь так тебя любит.
И меня словно ударило под дых, когда
явно смутившийся Лукьянчиков притянул мою голову к своему плечу и
поцеловал в макушку со словами:
— Слышала, что тебе сказали?
Весь вечер после регистрации Костя
был как-то непривычно тих. Я приготовила ужин, помыла посуду, и
только потом, уже выходя из кухни, чтобы позвать