Анчутка стала ходить с нами в
компании, когда брат Брюлика, Салават, вдруг вздумал не просто
спать с ней, а встречаться по-настоящему. Любовь зла, а глядя на
этих двоих, я понимала, что очень зла: влюбленный до одури
Салават сделал в Анчуткином доме ремонт, приодел Степу, а на Новый
год и вовсе сделал своей ненаглядной предложение, встав на колени
посреди кафе. Брюлик и его родители, пусть и не ортодоксальные, но
все-таки мусульмане, рвали и метали, но у Салавата была любовь, и
он не видел кроме Анчутки никого и ничего.
Я и Дашка тоже скрипели зубами,
наблюдая за тем, как ловко вертит эта «ш» хорошим парнем, как
самоуверенно, будто и не было ничего, ведет она себя в нашей
компании, и как хлопает ресничками, называя Салавата «солнышко» и
говоря ему, тихо, но чтобы мы точно слышали «люблю тебя».
Появление Кости расставило все по
местам.
Анчутка могла сколько угодно
притворяться, что в ее жизни до Салавата не было других мужчин — в
жизни ее сына до Салавата другие мужчины были, и каждый
раз, глядя на Костю, Анчутка это явно вспоминала. В присутствии
Кости она живо теряла весь свой гонор и старалась быть тише воды,
ниже травы, и несколько раз я даже замечала, как вздрагивает она в
объятьях своего ненаглядного, когда слышит в коридоре клуба
бархатный лукьянчиковский тембр.
Она попыталась «навести мосты» —
компания-то была общая, я была Дашкиной подругой, а Салават —
братом Дашкиного жениха, — но Костя плевал на эти попытки с высокой
колокольни при нашей ощутимой даже без слов поддержке, а Салават,
понимая, что в этой ситуации лучше молчать и не пытаться,
молчал и не пытался.
— Ой, Костик, ты же завтра едешь в
Бузулук? — спохватывалась забывчивая Дашка, когда мы уже выходили
из клуба и останавливались среди небольшой толпы курящих на крыльце
знакомых. — Возьмешь меня на базар, а? Мои торговать опять будут
целый день, а мне бы туда и обратно.
— Если туда и обратно, возьму, —
отвечал Костя, закуривая. — В девять будь готова, заеду. — И будто
между делом бросал и мне, хотя не далее как днем мы уже успели
послать друг друга куда подальше: — И ты тоже.
— А я вроде никуда не собиралась, —
дергала я плечом.
— Теперь собираешься, — заявлял он,
не меняя тона.
— Это мы еще посмотрим.
— Посмотрим, Юся, посмотрим.
Дашка, слушая наш обмен любезностями,
только закатывала глаза.