«Да, я не идеал. Но я — всё, что
у вас есть, смиритесь.»
По ту сторону моста над пересохшей
рекой сидели драконы, пара, они были старше, чем весь этот дом, они
видели былое величие, видели падение, и прямо сейчас смотрели на
него, на старшего и единственного, ровно тем же взглядом, каким
смотрел на вошедших в главный дворцовый храм верховный бог
Карна.
«Старшие везде одинаковые. И мне
нечем гордиться перед ними всеми.»
Много лет назад, невероятно много,
он точно так же шёл по звонкому мрамору храма Патеруса, а рядом с
ним шёл его отец, торжественный и счастливый, он был уверен, что во
всём мире нет власти выше, чем его власть.
«Ошибся. Все ошибаются. Но всем
это простительно, а королям — нет.»
Это было так свежо в памяти, как
будто произошло только что, или происходило прямо сейчас, он
закрывал глаза и чувствовал плечо отца рядом со своим, они были
одного роста, хотя совсем недавно казалось, что великий всесильный
отец размером с дом, а потом доспехи отца сели как влитые, и меч
оказался точно по руке.
Он посмотрел на свою ладонь, правую
— тогда он ещё был правшой, как отец, он пытался им быть. В руке
был браслет, женский, он так тщательно его выбирал, как будто
собирался видеть его каждый день до самой смерти, наблюдая, как
стареет рука, носящая этот браслет, но продолжает держать его
стареющую руку, всегда, до последнего вздоха.
«Тоже ошибся. Непростительно
ошибся. Но она простит.»
Эта уверенность была несомненной, и
тем смешнее было вспоминать точно такую же несомненную уверенность,
с которой он выбирал этот браслет, сегодня, в этом дворце, утром.
Он копался в сокровищнице до рассвета, потому что не мог спать с
тем бушующим пламенем внутри, которое, казалось, может взорвать
весь мир, если ему не дать выхода немедленно, максимум завтра. Он
точно знал, чего хочет, и знал, как это получить, и хотел бежать к
матери за благословением с первым лучом солнца, но не побежал. Не
потому, что это неприлично, а потому, что прекрасная Кан Ро Танг
любит поспать подольше, а он не хотел её будить. Он любил её.
«А она меня — нет.»
Это стало сюрпризом. Это каждый раз
становилось сюрпризом, и потом он каждый раз умудрялся себя
убедить, что на самом деле она его любит, просто это такая любовь,
женская, непостижимая, сложная, полная противоречий,
разрушительная, истеричная, эгоистичная и жестокая, но точно
любовь.