Гоша аж бледнеет. Правда, испугался?
Ох, паря, поджопник бати не самая страшная твоя проблема. До него
еще дожить надо. А шансы у тебя уже даже не нулевые, а пробили
минусовой предел.
- Доказательства, - выплевываю я
князю.
И седобородый Николай вдруг понимает.
Вижу по глазам, по брошенному на царевичу взгляду. Понимает, что
его племяннику придет сейчас конец. Потому что если я окажусь
никакой не шпион, то доказательства Гоши полная лажа. И крыса как
раз он. А меня его гон разозлит больше всех, и никто в этом зале не
остановит мальца с милой моськой и железными кулаками.
- Это он? – только спрашиваю, кивнув
на начинающего подозревать неладное Гошу. – Он их вам
дал?
- Поручик, - князь пытается взять
вожжи надо мной. – Мы еще не убедились в твоей невиновности. Твой
отказ сдаться только усугубля…
- ЭТО. ОН?
- Да-а, - прежде чем спохватиться,
блеет Николай.
- Дядя?! – в ужасе визжит Гоша.
Доперло, что отцовский пендель вообще не беда. Тут сейчас живым бы
выбраться.
Я усмехаюсь. Жутенько так. Даже
воспылавшая ко мне материнской заботой генерльша вздрагивает. А
поляницы за моей спиной хихикают.
- Допрыгался, царенок, - качает рогом
Вика.
- Кое-кому сейчас прилетит, -
Белоснежка потирает друг о друга «мохнатки».
Волчий оскал Кали чуть не разрезает
шлем на две половины.
- Я хочу это видеть.
- Пускай помучается, - даже Алла
щелкает клювом в предвкушении. – За наши страхи.
Всё прошло, как и планировал. Еще с
долины Кирзу я был убежден в существовании крысы. Дезинформация
насчет запрятавшегося в катакомбах шаха, ловушка одновременно для
«зорь» и меня… Подозревал, конечно, еще раньше. Но именно после
Кирзу изо всех сил старался вести себя странно. Постоянная маска на
лице, игры с Аяно, поцелуй с ней в демонском обличье…Когда крыса
засветилась бы, она обязательно подставила бы меня. Даже если лично
я не интересовал бы ее как цель. Просто своим поведением я идеально
подставлялся. И вот Гоша спалился по-полной!
- Вы хотели увидеть на моем месте
демона? – оглядываю я генералов. – Вы его увидите.
Астральный эмулятор воскресает за
секунды. Признаки его работы не заставляют ждать: чернеет кожа,
разрезает ее поверхность угловатая вязь золота, щерятся из-под губ
акульи клыки.
Мечеть превращается в круговорот
вопящих лиц. Рев людей – ужас и ненависть. Но прежде, чем Мечи
отходят от шока, раскрывшиеся за спиной крылья уносят меня к
командирам. Мимо проносится заостренная каменная глыба. Уклон,
хвать за глотку орущего Гошу: