Место в авангарде было закреплено за мной и моими «боевыми
холопами», как все их здесь называли, в ходе ожесточённой
перепалки, в которой я смог склонить чашу весов, в роли которой
выступала лояльность Михаила, в свою сторону. С чем связан такой
спрос на это место? Так ведь до врага ещё далеко, а значит в первых
рядах идёт не пушечное мясо, а напротив, люди серьёзные. Тут всё до
банального просто: чем больше впереди тебя идёт людей – тем больше
остатков их жизнедеятельности тебе встречается. И пусть лошадок на
всю армию было чуть более трёх сотен, что в соотношении к восьми
тысячам по местным меркам довольно скудно, навоза они производили
предостаточно. Это только кажется, что смешно. А я для интереса
проехался с минутку в самом конце, что по-военному называется
арьергард. А всего минутку потому, что более не мог одновременно
объезжать естественные препятствия на своём пути и бороть
собственные позывы от неописуемого амбре ароматов. А вот вчерашним
крестьянам хоть бы хны. Ну, люди привыкшие, что тут сказать.
Вернувшись к передней части колонны, мне на пути так удачно
встретился мой фактический командир, который, как мы оба понимали,
власть надо мной имел сугубо формальную.
– Алексей! – Окликнул его я.
– Саша? Ну как там позади? – С усмешкой спросил опытный
сотник.
– Ты не поверишь – замечательно, – Вернул я ему саркастический
должок, – Сам обязательно посмотри!
– Ну конечно! Ты по делу? Али так, время скоротать?
– Да уж по делу, – Заверил я его, – Как-то запамятовал спросить.
Как считаешь, долго мы вот так идти будем?
– Хм, – Он задумался, – Ну ежели всё хорошо будет – через две
седмицы дойдём. Времени мало, так что мнится мне, одной дневкой в
седмицу придётся ограничиться. А что, не терпится свеев побить?
– Ага, прям мочи нет, – Хмуро ответил я. Однако Алексей, по всей
видимости, заметил мои пессимистические взгляды и как заправский
политрук стал внушать мне про непобедимость русской армии.
– Да ты не сомлевайся, мы этих северян быстро назад повернём! –
Он угрожающе замахал кулаком.
– Кто "мы", Лёша? – Я впервые обратился к нему разговорным
именем, – Здесь тысяч восемь, да потом столько же. Шестнадцать
тысяч голов, из которых воинов – от силы пять сотен.
– Так ведь сколько ж народу! – Перебил он меня, – Порубим мы их
в капусту!