— Заметь — ты работаешь. А я — нет. Никому в королевстве не
нужны отбросы общества.
— Хей, девушка, следите за языком!
Я отвернулась к книжному шкафу, пряча лицо. В зеркале на полке
отразилось, как Дахху таращит глаза и знаками показывает Кадии,
чтобы она сменила тему. Деликатный ты мой…
Я фыркнула:
— А что? Всё равно никто не нуждается в моих услугах. Дахху
целыми днями гундит, что не реализуется в Лазарете, ты жалуешься на
коллег-стражников, а я… Завидую, наверное. Очень весело сидеть дома
и смотреть, как жизнь проносится мимо. И все из-за одной оплошности
в выпускную ночь! — я запнулась.
Потом с горестью продолжила:
— Тринап был моей последней надеждой. Казалось, какое дело миру
спорта до моих магических способностей? Но нет. Отказ. Несмотря на
все мои медали. Вот они, сплошные плюсы жизни в колдовской столице!
Больше идей о трудоустройстве у меня нет. Так что: добро пожаловать
на дно, Тинави из Дома Страждущих! — я театральным жестом
распростерла руки и поклонилась.
Перехватив мой взгляд, Дахху сочувственно блеснул глазами из-под
темно-коричневой, в цвет волос, шапки. Зима на улице или конец мая,
как сейчас, — будьте уверены, Дахху из Дома Смеющихся не
расстанется с вязаными аксессуарами. Богемный шик? Да нет! Скорее,
нехитрый способ спрятать шрамы, полученные в детстве. И седые пряди
на макушке.
Кадия же ринулась в бой: выкарабкалась из мягкого пуфа,
засасывающего, как зыбучие пески, подошла ко мне и ободряюще
потрепала по плечу. Жест получился воистину материнским: Кадия выше
меня на голову.
— А ну отставить грусть! Надо продолжать бороться! Бороться до
конца! — патетически заявила Кад, как на трибуне выступала.
И, следуя её завету, со стороны окна послышалось настолько
отчаянное, страшное звяканье стекла о стекло, что мы втроем аж
подпрыгнули.
Дахху мигом отбросил газету.
Друг вскочил, подбежал к окну и дернул за бархатную веревочку.
Шторы со скрипом разъехались по сторонам. За ними, как на
театральной сцене, снова возник бокки-с-фонарем.
На сей раз пустое лицо призрака оказалось в пугающей близости:
оно почти прижималось к стеклу. Туманный подол зеленого плаща
змейкой вился вокруг моих розовых кустов. Сгустившаяся до черноты
ночь пахла холодом.
Дахху шумно сглотнул и хотел отступить, но мы с Кадией уже
подперли его сзади. Ведь нам известно: любопытство веселее
страха.